— Стрелять или саблей махать и в пятнадцать можно!
— Умирать тоже?
Лексий примолк.
— Злая ты сегодня, — сделал вывод он.
— Не выспалась, — Вира даже не солгала. Секретарь еще немного покрутился у стола и с обиженным видом ушел работать.
Зато появился Дирек. Молча положил на скамью розу и вышел. Где он только цветок достал поздней осенью?
Вечером Вира долго сидела на кровати, смотря на розу. Если бы офицер ей был противен или даже просто безразличен, проблемы бы не существовало. В конце концов, одному мужчине она, как ведьма, вполне может дать отпор. Тем более, что ему о ее способностях известно. Но у нее, к сожалению, все обстояло гораздо сложнее. В этом-то и была ее беда.
Если бы можно было подойти, выложить все карты на стол, сравнить его и свои. Узнать, чем все закончится, и, если финал не понравится — отмотать время назад. Тик-так. Так-тик. Но нет в мире сил, способных на подобное. Нельзя переписать жизнь заново, нельзя повернуть вспять стрелки часов. Стоит сделать один неверный шаг — и жизнь стремительно катиться в бездну, и ничего не поменять, не изменить нельзя. Уж она-то это знает.
"Ты приняла бы мои ухаживания?"
Будь она прежней, попроси он ее руки…приняла бы. А теперь непонятно что он от нее хочет, и что она готова ему дать. Нелепо все как-то.
Ну и в адово пламя все.
"Пусть рассудит время," — подумала Вира, ложась в кровать.
И через пару дней время действительно рассудило. Неожиданно и неприятно. Можно даже сказать, решило все за них.
Или то было дело рук человеческих, и абстрактное понятие здесь не причем?
— Говорю же: ведьма!
— Да ты-то откуда знаешь?
Голоса были знакомы и Вира подошла ближе.
— У меня племянница у мэра поломойкой работает. Сказала, сегодня же за ней приедут!
Мила. Что она здесь делает? Новостями пришла поделиться?
— А ты и рада!
Дарья. Ее сухой суровый голос ни с чьим другим не перепутаешь.
— Девку оклеветали, сожгут небось на днях, а у тебя счастья подол полон!
— Нет! Не враки это! Дело верное! И зуб даю, ее сегодня уже здесь не будет! А может, и любовничка ейного заберут!
— Да Дирека-то за что? И потом не любовник он Вире. По крайней мере пока.
Девушка отошла назад, потом повернула за угол и остановилась.
За ней едут. Миланья конечно сплетница та еще, но уж очень довольной она выглядела. Значит, сведения точные.
Кто-то сдал. И сейчас счет идет на минуты…
Вира поставила поднос с чаем на пол и стремительным шагом направилась в спальное крыло. Зашла на секунду к себе, собрала все что посчитала необходимым (скопленные крохи денег и то, на что была потрачена заначка), затем перебежками добралась до кабинета и постучалась.
— Кто там?
Голос у офицера был бодрый. Девушка, не дожидаясь разрешения, зашла и поняла, что это судьба: на столе перед Янусом лежал медальон, который он внимательнейшим образом рассматривал. Рядом находилось только что прочитанное письмо от ювелира. Увидев ее, Дирек улыбнулся и встал…
Вира подняла прячущуюся в складках юбки ладонь.
Дуло пистолета было направлено точно в грудь офицеру.
— Два шага в сторону.
Янус переводил изумленный взгляд с оружия на девушку.
— Два шага в сторону, — повторила ведьма. Офицер поднял руки вверх и отступил к камину. Вира подошла к столу и взяла левой рукой медальон. Теперь надо было уходить. Но как? Стрелять в Дирека она не собиралась, а оставлять того в сознании было нельзя…
— И тогда он говорит…
Лексий появился как всегда не вовремя. Да еще и не один — мелодичный смех Елизаветы оповестил об их прибытии на пару секунд раньше, чем тела появились в комнате. Вира успела переместиться вбок. Однако она не учла один фактор: что у кого-то еще может быть оружие.
Они создали практически равнобедренный треугольник, вершиной которого была ведьма. Янус стоял и с таким разочарованием смотрел на Виру, что той хотелось расплакаться. Лексий, застывший в дверях с воспитательницей, недоуменно переводил взгляд с одной фигуры на другую. Синт замерла, большими глазами уставившись на представшую перед ней картину. Руки ее вцепились в складки юбки.
Пока ведьма отвлеклась на вновь вошедших, Дирек успел схватить с каминной полки пистолет и направить на девушку:
— Вира, брось оружие.
Она посмотрела на ствол в его руках и отрицательно покачала головой. Она не может сдаться, не теперь. А объясняться времени нет. Счет идет на минуты. Если они успеют приехать… Ну, нет. Она не вернется ТУДА, лучше умереть.
В кабинете воцарилась тишина…
А потом раздался выстрел.
Ведьма развернулась к Синт, но та даже шага назад не сделала. Лексий, не до конца понявший, что произошло, спросил:
— А здесь есть человек без оружия?
Вира посмотрела на Януса.
Улыбнулась и упала на пол, пачкая кровью ковер.
— Мертва.
Алисия плакала. Дирек стоял мрачнее тучи. Приехавший через полчаса после происшествия серый человечек (хотя за службой никто не посылал, что наводило на неприятные мысли) с холеным видом и с "личными" доктором и духовником, милостиво одолжил своего врача, который и поставил однозначный диагноз.
— Смерть быстрая, потеря крови большая. Трупных пятен нет, окоченение еще не началось, умерла в течение часа-двух.
Человек с особыми полномочиями записывал, Янус хмуро смотрел на мертвое тело, Алиса складывала стопочкой испорченные носовые платки.
— У меня есть повозка для трупа… — суетился "доктор", — но в поместье она прибудет только к ночи…
— Мы сами сожжем тело, — безапелляционно заявил военный. — Через два дня.
Особый человечек недовольно пожевал губами.
— Через два дня праздник, — пояснил Янус и тот понятливо улыбнулся и закивал, словно болванчик.
— Хорошо, офицер Дирек. Очень хорошая идея.
Он еще полчаса побродил по дому и раз пять подошел к трупу, однако ничего нового не выявил и вынужден был откланяться. Через час в доме не осталось даже слуг.
— Она не похожа на мертвую, — Алисия юлой крутилась у лавки, на которой лежала Вира. — А вдруг это кома?
— У нее нет пульса и дыхания, — сухо заметил Янус, сидящий в углу комнаты.
— Этого…окоченения и пятен тоже нет! Может, это летаргический сон?
— Лиса, где твоя воспитательница?
— Не знаю. По-моему, она собрала вещи и уехала в город.
Голос у девочки сразу стал злым.
— Она не виновата, — офицер старался говорить мягче, хотя самому толи выть, толи рычать хотелось. — Девушка просто испугалась. И она пыталась спасти мне жизнь.
— Но Вира же стрелять не стала! — упрямо сжал губы ребенок.
Янус вспомнил улыбку на стремительно бледнеющем лице.
— Ты просто не любишь Елизавету…
— Кто нас сдал?
Дирек непонимающе поморгал.
— Папа, да очнись же ты! Включи голову! Кто-то узнал, что у нас ведьма и настучал в мэрию!
— Твои выражения…
— Давай ты нотации про этикет мне потом почитаешь? — Алисия опять захлюпала носом. — Ну, подумай! Это же Синт! Больше некому!
— С чего ты взяла? — Дирек смотрел на дочь с сомнением.
— Знали лишь ты да я. Говорили об этом только в "спальном" крыле. А Лизка вчера по лавкам ездила. Выстрелила она. И тут же умотала в город. А мэру наша Лиза явно приглянулась.
— Она его терпеть не может.
Девочка посмотрела на отца исподлобья.
— Она как мама. Единственное, что любит — деньги. А он ей может их дать гораздо больше, чем ты. Если она не причем, то осталась бы. Хотя бы потому что нам сейчас тяжело. Но она не добрая! Она только играет!
Ребенок все-таки расплакался. Янус подошел, обнял дочь.
— Подожди минутку, надо отнести тело.
— Не надо! — она вцепилась в его рукав. — Давай здесь оставим!
— Алиса, оно станет разлагаться…
— Мы окно откроем! На улице мороз!
Офицер посмотрел на залитое слезами лицо дочери и нехотя уступил.