Я наклонил её над ванной, удерживая за волосы. Обнажённое бедро тепло упёрлось в мой бок. Приятно. Всё же хорошо, что я вначале её трахнул, а то бы начал отвлекаться. Она содрогалась в плаче. Я слегка задрал её голову, чтобы удобнее было, поднял нож и приложил к шее. Её глаза окончательно поплыли от слёз и невыносимого ужаса. Она замычала что-то через чулок. Глупый человечек. Она, как и все люди думала, что принадлежит себе, а на самом деле она принадлежит мне.
Рука готова была повести кинжал в увлекательное путешествие через гортань, кожу, мясо и вены, но тут я спиной почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я медленно убрал нож с её горла и резко обернулся. Пусто. Дверь открыта, комната видна как на ладони. Всё так же матово горит настольная лампа, тени висят на стенах. Обнажённая кровать демонстрирует нижнее бельё из простыни. Всё как полагается. Что же это было? Совсем нервы разгулялись.
Я вернулся к прерванному занятию, но тут же снова ощутил чужое присутствие. Толкнул тело. Она глухо шмякнулась головой об чугунную стенку и застонала. Голые ноги смешно торчали из ванны. В другое время я бы с удовольствием посмеялся, но сейчас во мне только пустынный холод. Кто-то посмел вторгнуться в моё сумрачное королевство. Осмелился помешать справедливой казни преступницы, осквернившей мою жизнь непрошенным вторжением. И я знаю кто это. Стоило бы сразу догадаться, что мой таинственный адресат когда-нибудь перейдёт от угроз к делу. Он следил за мной и теперь явился помешать моему честному суду. Но не переоценил ли он свои возможности? А то одна отважная охотница на маньяков уже обоссалась, чувствую, кто-то вскоре окажет ей компанию. Унитаз не занимать. Я улыбался. И эта сучка ещё писала, что у меня нет чувства юмора. У меня его завались.
Огненная кровь делала моё тело лёгким и мощным. Я стоял посреди гостиной и озирался по сторонам. Где этот гад? Не под кровать же спрятался? Столь глупая мысль, что я даже не стал заглядывать. Значит храбрый витязь пришёл освободить принцессу из лап рыцаря тьмы.
Мой взор упал на балконную дверь и остался лежать там. Где он ещё может находиться! Я сжал финку и медленно пошёл к двери. Наполовину стеклянная, наполовину деревянная. Вот как он наблюдал за мной. Через стекло. Присел и сидит, думает его никто не заметит. Резко дёрну дверь на себя и тут же нанесу удар. Я взялся за ручку и осторожно посмотрел через стекло, но чёрный дёготь ночи аккуратно закрасил стекло.
Рывок и я сверху вниз мощным ударом обрушил клинок прямо в пол балкона. Лезвие ударило в аккурат рядом со спавшим котёнком. От стального лязгающего звука, котёнок мгновенно вскочил и замяукал, глядя на меня снизу вверх громадными зелёными глазами. Чёрт! Где же ты?
Дверь за моей спиной скрипнула, и тут же раздался женский визг такой запредельной громкости, что, наверное, вся гостиница дружно подскочила на своих кроватях. А особо впечатлительные наделали лужу, по примеру хозяйки этого замогильного рёва.
Я невольно обернулся. Освещённая ванная пуста, только на полу валяются обрывки верёвки. Дверь в коридор распахнута настежь и оттуда доносятся душераздирающие вопли.
У меня заболела голова. Её словно стиснуло обручем. Это несправедливо. Это неправильно. Так не должно было случиться. Это подло, мать вашу!
Я молниеносно вскочил на ноги и бросился в коридор. По тускло освещённой прямоугольной коробке мечется обнажённая женская фигура, тарабанит во все двери и орёт заполошно, как может. На шее висит чулок, который она спустила со рта.
Тут она обернулась, увидела меня и попыталась заорать ещё громче, но есть пределы прочности у человеческого организма. Она взяла настолько высокую ноту, что зашлась хрипом.
Я стремительно бросился к ней, настиг в несколько шагов и махнул ножом, но она от испуга завалилась на спину и лезвие лишь полоснул её по рёбрам. Рассёкло кожу до кости прямо под левой грудью. Кровь хлынула из глубокой раны, заливая бледную кожу, стекая по боку.
Она упала на пол и смотрела на меня, открыв рот, но ни один звук уже не мог вырваться на свободу. И в этот момент в её глазах появилось новое выражение, нечто, что меня обескуражило. Она сдалась. Я видел это в её взгляде. Раньше там был ужас, ненависть, слёзы, а сейчас он словно утонул в себя. И я понял, что в каком-то смысле уже убил её. Но почти – не считается.
Я шагнул к ней и чуть не врезался в открывающуюся дверь. Из комнаты вышел здоровенный заспанный мужик в майке и спортивных штанах. На голову выше меня и в три раза шире. Тёмно-русые мягкие волосы всклокочены, глаза малость осоловелые. Он взглянул на лежащую голую девку и задумчиво почесал короткую бородку.
- Чё это?
Тут он повернул голову и увидел меня. Его глаза тут же нашарили нож в моей руке, но он не испугался. То ли туго соображал со сна, то ли слишком полагался на свою мощь.
- Ты чё это? – глубокомысленно спросил он.
Ещё в нескольких комнатах открылись двери, и я начал чувствовать себя в западне. Молча ударил мужика в сердце. Весь огонь в крови сосредоточился в этом ударе. Почти по рукоятку. Он охнул и озадаченно посмотрел на меня. Я выдернул клинок. Мужик схватился за рану, но почему-то не падал, а продолжал бессмысленно таращиться на меня. Его белая майка набухала красным, он опустил глаза и удивлённо посмотрел на свои окровавленные руки. Кто-то завизжал за спиной. Похоже это никогда не кончится. Здоровяк перегородил собой почти весь коридор. Но тут его ноги подломились, и он завалился прямо на меня. Я предусмотрительно отступил. Его голова со стуком бухнулась о дорожку на полу.
Теплова успела подняться и теперь ковыляла к лестнице в конце коридора. Оттуда же топали тяжёлые шаги охранников. Вечер не задался. Переходим к запланированному отступлению.
Я сунул финку в ножны и скользнул обратно в комнату журналистки. Побежал к балкону. Распахнутая дверь обвевала меня ласковым полночным ветром. Я влетел на балкон, и тут что-то хрустнуло под кроссовкой. Или кто-то, если это тот о ком я думаю.
Я перемахнул через перила, повис на руках, чтобы уменьшить расстояние до земли и разжал пальцы. Ноги ударились о газон, и боль воткнулась в сломанную ногу. Я зашипел как рассерженный кот. Всё одно к одному. Завтра я снова буду ходить с палочкой уже не понарошку. Но дело есть дело. Я отбежал на несколько метров, на каждом шаге всё глубже вбивая острый клинок боли в многострадальную конечность. Мир несправедливо жесток ко мне. Я милосердно убиваю с одного удара, а мир не успокоится, пока не искалечит полностью. Так почему же люди так любят жизнь и так не любят меня!
Из нескольких окон на улицу падает свет, отпугивает деликатную ночь, мнёт своей тяжестью. Поэтому я так не люблю день. Свет безжалостен и тяжёл, ночь мягка и всепрощающа. На свету я как бабочка, пришпиленная к доске.
Над моей головой истошно завопили чьи-то голоса. Я обернулся. На балконе торчат два каких-то мужика, орут мне вслед, но прыгать с балкона не решаются. Тут они как по команде развернулись и скрылись из виду. Додумались, что по лестнице безопаснее будет. Я хмыкнул. Герои!
Я рванул вперёд с невыносимой медлительностью, но не успел выскользнуть из ловушки подлого света. Ночную тишину застрелил звонкий выстрел. Буквально в шаге от меня что-то чмокнуло в землю. Я невольно вздрогнул и обернулся.
На балконе стояла эта непотопляемая сучка и целилась в меня из пистолета. Между нами пять-семь метров. Я не видел черт её лица, но кожей ощущал искажённое гримасой лицо. Почему бы нет! Почему не прямо сейчас! А чего я вообще бегу? Какой-то странный рефлекс, если догоняют, надо убегать. А вот не буду.
Я открыто встал лицом к девушке, спокойно смотрел на неё. Выстрелы посыпались как горох из стручка. Парочка просвистели совсем близко. Я ничего не чувствовал, ни страха, ни возбуждения. Только бездонное спокойствие. И выстрелы были для меня ни вестниками смерти, а всего лишь вспышками в ночи, словно бы вообще не имеющими ко мне никакого отношения. Будто бы я праздный прохожий, который слышит стрельбу из телевизора, проходя мимо окна. Я даже чуть мечтательно улыбался. Девица вдруг опустила дрожащие руки и сломалась на пол балкона. Я пожал плечами. Что ж, у неё был шанс. Никто не скажет, что я поступил несправедливо.