Старик мгновенно подобрался, сконцентрировался и сделал последовательно три предложения в такой ситуации, где всю предыдущую жизнь ограничивался одним, максимум — парой.
— Хорошо, — инженер был изрядно удивлён, но за предлагаемое схватился обеими руками. — Если вы так настаиваете.
— Я очень вас прошу, — серьёзно подтвердил Хироя. — На условиях, сказанных выше.
— За ваши деньги — без проблем, — Уэки быстро склонился к нужному решению. — Однако есть нюанс.
— Какой? — на самом деле, ненужные подробности были старику уже неинтересны, но и не спросить невежливо.
— Дубль оборудования можно легко воткнуть в обновлённую конфигурацию поверх старого. Мне кажется, техническая возможность у Хаяси имеется. Я не в курсе подробностей, нюансами занималась дочь. Хотите, поинтересуюсь у Уты?
— Не надо! — Хьюга-старший, старательно скрывая радость, замахал руками. — Будет более чем достаточно, если вы сделаете так, что продуктом смогут пользоваться и другие.
— Сделаю, — кивнул Уэки.
Хироя впервые за пару суток испытал по-настоящему позитивные эмоции.
— Привет. — Моя молодая аппетитная начальница материализовывается на пороге со стопкой бумаг в руке. — Пыхтишь?
— Да не особо.
Я изнутри в кабинете не закрываюсь, двери держу открытыми. Андо остановилась в дверном проёме и перебирает листки, попутно собирая на себе внимание: отдел состоит преимущественно из мужчин, а внешне она более чем эффектна.
— Начальникам отделов рассылка от хозяйственного, я по пути забежала… так, где… о. Поставь здесь автограф.
— А я причём? — удивляюсь. — Начальник отдела ты, даже двух.
— В таком случае делай молча, что говорит руководство, — хищно улыбается Аяка, отделяя нужную бумажку от прочих и проходя внутрь модельным шагом от бедра. — Ты являешься как минимум руководителем функции на момент. Соответственно, за тебя подписывать никто не будет. Добро пожаловать в клуб избранных, стажёр.
Она кладёт на стол документ, по которому ответственные еженедельно заказывают бумагу, канцелярию, оргтехнику:
— Я и за тебя отметила, только подтвердить.
— Занятно. Снабжение вроде мы, а у нас, получается, есть своё снабжение, — бормочу, украшая листик подписями.
Подтверждать нужно каждое наименование: бумага — роспись, карандаши-ручки — роспись, и так далее.
— А чего чего лично шла? — интересуюсь попутно. — Не императорское же дело?
Вопрос задаю тихо, чтобы в отделе слышно не было.
Аяка делает вид, что задумывается на секунду. Затем идёт к двери, захлопывает, возвращается обратно и садится на мой стол. Дистанцию при этом соблюдает такую, чтобы я не мог дотянуться до неё руками:
— Возможно, я тоже не железная, — жизнерадостно сообщает начальница, откладывая стопку заявок, медленно расстёгивая верх одежды и облизывая верхнюю губу. — Не поверишь, шла, чтобы тебя подразнить: душа поёт, работать пока не тянет, заняться нечем.
— Слухи не поползут? — незаметно перебираю ногами под столом, чтоб подъехать на колёсиках ближе. — Будущая начальник управления носит бумажки тому самому стажёру?
— А то они так не поползут, — отмахивается она, сконцентрировавшись на змейке и убедительно изображая сцену вполне определённого содержания из такого же фильма. — Стой, я всё вижу!
В моё кресло упирается подошва женской туфли, останавливая движение.
— Ну и к чему это всё? — не скрываю разочарования. — Я думал, мы взрослые серьёзные люди, а ты дразнишься.
— А что ещё остаётся женщине на эмоциональном подъёме? — удивляется собеседница, расчётливо проигрывая зиппером в районе пупка. — У меня, может, тоже эйфория, а выхода эмоциям дать некуда! По крайней мере, срочно и здесь.
— У меня никакой эйфории нет, если что.
— У тебя нет, у меня есть. Хоть из тебя кровь попью, — честно поясняет Аяка. — Ты так смотришь, мррррр-хррррр, — в интонациях звучат мечтательные обертоны. — Я тут по коридору топала, твою бывшую с Номура встретила — такие потерянные морды оба. Если честно, пришла об этом рассказать. Думала, ты порадуешься: она откровенно на нервах и новой жизни уже не рада, несмотря на повышение.
— Да какая тут радость? — пожимаю плечами. — Что позитивного?
— Ну-у, карма за твои украденные деньги, раз.
— Ничего себе, как все в курсе.
— А ты думал! За то, что тебя швырнула, два, — уверенно перечисляет начальница, чуть сводя плечи, чтобы расстёгнутый жакет распахнулся, открывая интересное содержимое. — Я лично, если что, только порадуюсь от скрипа её зубов в твой адрес, это было три. Думала, ты тоже. Хотела повеселить.
— Не вижу поводов для веселья, — одновременно со словами делаю ещё одну попытку сцапать женское бедро рукой.
Безуспешно: туфля Аяки толкает моё в начальственное кресло, откатывая его на исходные позиции.
— Добрый ты, — вздыхает Андо, легкомысленно болтая в воздухе ногой. — На таких стервы обычно и ездят, плотно усевшись на твою шею и покрепче сжав её между коленок. Чтоб не вырвался.
— У меня сейчас вертится на языке, что как минимум младшая Хьюга-сан не такая, но я не буду подобного говорить вслух, — возвращаю шпильку хозяйке.
Аяка на Хину реагирует очень своеобразно, я уже заметил.
— Один-один. Матч продолжается. — Пытаясь отыграться, гостья ведёт зиппер ещё ниже, зажмуривая левый глаз и весело глядя на меня открытым правым.
Именно в этом положении её застаёт стремительно распахивающая дверь Уэки Ута, начальница департамента айти:
— Ты на месте⁈ Хорошо, что застала, надо поговорить, срочно!
Глава 19
— Вот это да, — бормочет Андо, особо, впрочем, не смущаясь. — Мои извинения, Уэки-сан. — Она быстро приводит одежду в порядок.
В отделе из-за вынужденного безделья персонал переместился к дальней стенке: там кофемашина, бесплатный чай с какими-то печеньками, минигазон и импровизированная зона отдыха. Беседу нашу несостоявшиеся соратники по подразделению слышат, если двери открыты, но видеть происходящего не могут — они в мёртвой зоне.
Таким образом, свидетельницей интересной сцены становится только Ута. Она никак не реагирует на Аяку, рассверливая меня требовательным взглядом с короткой дистанции:
— Не хотела звонить, зашла лично. Здесь поговорим или пройдёмся?
— Я уже ушла! — заботливо сообщает Андо, молниеносно собравшая бумажки, застегнувшая змейку, спрыгнувшая со стола и бесшумно дошедшая до выхода из кабинета. — Даже поиграться не получилось, — констатирует она на границе слышимости, закрывая за собой дверь снаружи до щелчка.
— Извиняюсь, что прервала ваши интересные манифестации, но вопрос действительно срочный, — ровно говорит айтишница, запрыгивая на мой стол туда, где только что сидела начальница.
— Развлекаешься в новой должности? — не удержалась от ухмылки Ута, когда непосредственная шефиня Такидзиро очень быстро испарилась.
Хотя девица по фамилии Андо и не смутилась при появлении Уэки, одежду всё же в порядок привела и сообразительности свалить хватило.
— Если бы, — тоскливо вздохнул вчерашний стажёр, рассеяно глядя в окно. — Если бы, — повторил он, выныривая из каких-то грёз. — Какими судьбами? Ничего, что я не поднимаюсь? Располагайся. Чаю хочешь?
— Хочу. Хорошо, не поднимайся, всё равно никто не видит. Можешь набрать Хоноку со своего номера? Кое-что скажу, вас обоих касается.
Решетников молча извлёк смартфон, натыкал нужную комбинацию и нажал вызов.
— Привет. — Несмотря на пробежавшую между ними кошку, Уэки вежливо поздоровалась с финансисткой первой. — Я по делу. Можешь говорить?
— Да, — чуть поколебавшись, ответила та. — Слушаю внимательно.
— Ключи к тем блокам, что мы устанавливали, могут передать старому Хьюга. Не знаю, о чём они толковали с моим отцом, но беседа точно была. Раз мы больше с вами не в альянсе, предполагаю, старшие до чего-то договорились. — Ута выдала главное на одном дыхании.
Решетников и Хаяси без разбега глубоко задумались.