Хорошо, что уточнил подробно и не поленился пообщаться с тем офицером, а также с пультом лично, похвалил он самого себя мысленно:
— Лишь одна мимолётная загвоздка приходит на ум, Тадамити-сан. Когда патрульный докладывал на пульт, в числе прочего он сказал, дословно: «…вслух заявили о недоверии к полиции Токио».
— И? — высокий чиновник без перехода засветился необъяснимым интересом.
Хорошо сидеть в высоких кабинетах, подумал начальник штаба и продолжил:
— Из-за мусорных баков борёкудан, выходивший на переговоры, нашего сотрудника поправил после этой фразы: «Недоверие к полиции Японии. Токио — частный случай полиции Японии, доверие утрачено всей вашей организацией, а не каким-то отдельным городским департаментом». — По мере собственного объяснения мысли резко сложились в мозаику: как я мог пропустить⁈
Слушал и не услышал! Ведь это не только моя проблема! Если бы дело было только в Токио, старший комиссар пришёл бы один, потому что главный полицейский города! Но наличие рядом с ним правой руки министра говорит о том, что…
Додумать мысль до конца не вышло.
— Накаяма-сан, я абсолютно случайно стал свидетелем, как вы собирали по сетке онлайн совещание с четвёртым отделом. Они вам что-то интересное случайно не сообщили? — высокий гость то ли манкировал разницей их рангов, то ли не придавал ей значения в данных обстоятельствах. — У меня есть печальный опыт, когда специалисты вашего уровня в подобных каналах получают гораздо больше информации, чем кто угодно из нас, из министерских, — чиновник весело улыбнулся. — Вас они воспринимают как коллег, а нас — как некое неизбежное зло.
— Разумеется, информация есть! — вместо подчинённого на первый план энергично выступил начальник, которого Накаяма регулярно подключал к подобным чатам из соображений субординации. — Отдел по борьбе с организованной преступностью в кратчайшие сроки связался с информаторами и выяснил, что этой акции, — кивок на служебный монитор, — предшествовала некая закрытая беседа воротил борёкудан. По предварительным признакам, накануне обсуждали что-то важное, наш негласный аппарат обязательно выяснит детали, но потребуется время.
— Негласный аппарат — это агентура? — с видом оторванного от реальности учёного уточнил чиновник.
— Скорее, информаторы. Агентура — чуть другое и не у нас. Мы свято чтём Конституцию и работаем только с информаторами, — старший комиссар зачем-то напустил на себя донельзя пафосный и компетентный вид.
Зря, поскольку по лицу высокого руководства тут же скользнула и исчезла гримаса брезгливости.
Начальник штаба глумливо ухмыльнулся про себя: текущее кресло он занимал без малого десять лет и за это время пережил троих начальников, этот был четвёртым. Судя по излишней суетливости, нынешний идёт на рекорд (может быть заменён, даже не дожидаясь результатов новых выборов — соответственно, не продержится в должности и пары лет).
— Господа, вы намного компетентнее меня в вопросах охраны правопорядка, ибо всю жизнь служите в полиции. — Заместитель министра не льстил, не старался заигрывать, он искренне говорил, что думает (такие вещи начштаба давно определял влёт и лично ему пассаж понравился). — Я понимаю, что вы сосредоточены исключительно на своей зоне ответственности и не обязаны комментировать, но пожалуйста, скажите, что вы думаете об этом…
Тадамити выбил дробь на служебном планшете и старшие токийские полицейские с удивлением впились взглядами в картинки, которые в точности повторяли события на их собственном мониторе: однотипные группы якудза, вялые пререкания с полицейскими патрулями из-за баррикад, отличаются только конфигурация улиц и одежда бандитов.
— Что это⁈ — голос начальника полиции Токио дал петуха.
Боится, что к одному району присоединились другие, сообразил начальник штаба, а он прозевал, занося хвосты руководству.
Накаяма тут же поторопился успокоить непосредственного руководителя:
— Другие города, Ринсоку-сан. Это не Токио.
Хоть бы на форму коллег глянул, продолжил он предусмотрительно не вслух. Видно же, что не наши.
Можно вытирать пот со лба и расслабиться. Наверное. Картинка сложилась окончательно: происходящее — не недосмотр столицы, а согласованное и массовое выступление гангстеров по стране. Стало быть, и подведомственность — не конкретного городского департамента, а слегка повыше. Случаются в работе и приятные вещи, когда ответственность хоть раз в жизни достаётся кому-то иному.
— Осака, Киото, — подтвердил замминистра. — Но оттуда доложили, ноги растут от нас. Зачинщик находится здесь и цель совместной выходки разных кланов якудза находится тоже в столице.
Демоны, рано успокоился. Хозяин кабинета глубоко вдохнул и медленно выдохнул:
— Тадамити-сан, по вашему лицу мне кажется, что вам известно больше, чем нам. Извините за откровенный вопрос, теперь вы случайно не поделитесь информацией?
— Одна из юридических корпораций давно выполняет роль посредника между четвёртым бюро министерства и их подопечными. Они лично передали в мой адрес следующий файл. — Заместитель министра свайпнул влево картинки и загрузил видео из почты.
Начштаба мгновенно сопоставил: видимо, это и есть то вчерашнее приключение, которое не оставило следов. Съёмка велась издалека и не на самую хорошую камеру, однако на экране вполне различались полицейские токийского департамента, которые грузили в специализированный конвойный транспорт других полицейских и с ними пару штатских.
Всё это сопровождалось танцами с бубном в исполнении чина прокуратуры плюс какой-то неизвестной фигуристой брюнетки в штатском, больше похожей на звезду фильмов для взрослых.
— Оябун Эдогава-кай просил передать, что придаст эту запись огласке, — продолжил замминистра. — Условий, что характерно, и мне не выдвинул. Узнаёте географию?
— Токио, — голос начальника штаба стремительно осип.
Главный полицейский города картинно вздел верх брови и впился в подчинённого негодующим взглядом.
— Накаяма-сан, объясните мне, пожалуйста, что на этом видео произошло? — высокий чиновник не разменивался на лишние эмоции и движения. — Почему эту запись нам через посредников передают борёкудан и почему мой ассистент ничего не видит в журнале регистрации происшествий? Как и в вашей сводке за последние сутки? Если полиция настоящая, — он щёлкнул по планшету, — должна быть запись в журнале, которой нет. Если же съёмки кино, должно быть письменное согласование, подписанное лично вами.
Там же, через некоторое время.
— … это стандартная практика, когда нас просят спецслужбы с более высоким приоритетом. — Начальник штаба говорил твёрдо, смотрел прямо, взгляда не отводил.
За восемь бед один ответ. Да, лично ему персональной ответственности скорее всего не избежать, но он и из этого испытания сумеет выйти с честью. Чем бы оно ни завершилось.
— Я в министерстве работаю меньше, чем вы в полиции. Пожалуйста, сориентируйте, а как это всё обычно оформляется? Я никогда раньше не сталкивался, — чиновник не ругался, не истерил, а старательно определял ориентиры на новом для себя поле деятельности.
От этого спокойствия становилось только хуже.
— Есть несколько вариантов, — добросовестно задумался хозяин кабинета, смирившись с любыми последствиями в свой адрес. — Служебная записка под грифом по межведомственным каналам электронного правительства, раз.
— Ещё?
— Письменное согласование с прокуратурой, два. Письменное согласование с вами или с вашим непосредственным начальником, нашим министром, три. Как вариант — закрытое решение специального суда, которое не разглашается и в закрытом же реестре тоже идёт под особым грифом, четыре.
— Сколько времени это всё обычно занимает?
— До суток. Никогда — больше, — начальник шабата тоскливо покосился на настенные часы. — К сожалению, инициатива по определению в любом случае исходит не от нас.