Я был готов сидеть так часами, но вскоре наступил момент, когда я, по своему обыкновению, посмотрел на себя со стороны и почувствовал, что выгляжу глупо. Эта мысль подкралась незаметно и разрушила гармонию. Холи почувствовала это, поцеловала меня в щёку и отодвинулась.
Мы говорили ещё два часа, потом я проводил её до двери, а она шепнула мне на ухо: "Завтра приедут полицейские, вспомни про джип".
Я не понял, что она имеет в виду, хотел переспросить, но она улыбнулась и приставила палец к губам. Когда Холи вышла в коридор, она жестом сказала мне посмотреть в окно. Я выключил свет и быстро подошёл к окну, в одном из окон монастыря темнела фигура человека. Я приблизил изображение и встретился глазами с Шаном, который, почувствовав мой взгляд, отошёл от окна и задёрнул тяжёлые, не пропускающие свет шторы.
Я лёг, но долго не мог заснуть. Мне казалось, что во всём этом перевоплощении есть какая-то нестыковка. Если Рапман Ну мог предсказать всё, то почему он не знал, что меры предпринятые для его возвращения будут недостаточны. Теперь они собираются меня уничтожить, но разве они не понимают, что теперь меня уничтожить гораздо сложнее, я могу сам уничтожить любого. А если бы Рапман знал об этом заранее, то этих начальных мер просто бы не было. Следовательно, реальные события отклонились от предсказанных, а если это так, то у меня появляется шанс изменить их ещё больше и остаться в живых, вернее остаться собой Но не является ли это всё частью плана? И могу ли я в этом случае подозревать Холи, которая практически стала со мной единым целым?
Через час поднялся сильный ветер, и всё небо заволокло плотным пологом туч. Я понял, что передо мной нет выбора, надо убираться отсюда, так как только в этом случае у меня останется хотя бы малейший шанс остаться в живых. С этой мыслью я и заснул.
* * *Я проснулся под шум дождя, который был настолько сильным, что из окна не было видно даже здания монастыря. Я оделся и спустился вниз, но выходить не стал; открыл дверь, прислонился к ней и закурил. Дождь лил стеной, только теперь я понял, что значит это словосочетание. Не было видно не только монастыря, но и все, что находилось дальше, чем в десяти шагах, исчезло.
Когда от сигареты оставалось не меньше половины, курить стало противно (при слишком большой влажности сигаретный дым начинает жечь), и я вернулся наверх. Через полчаса ко мне поднялась Холи и сказала, чтобы я подходил к выходу из монастыря к шести часам. Я посмотрел на часы, до шести была уйма времени, а я не знал, что с этим временем делать. Я уже не раз замечал, что если просто нечего делать, это давит не настолько сильно, как в ожидании чего-нибудь важного.
Читать я не мог, так как было очень трудно сосредоточиться, в голову постоянно лезли мысли о том, что я ради личной выгоды готов уничтожить жизнь на планете Земля и тому подобные глупости. Дождь кончился, но небо не очистилось, а наоборот стало ещё темнее. Я чувствовал себя зажатым между землёй и небом, которое было настолько пасмурным, что казалось твёрдым. При такой погоде, наверно, очень плохо чувствуют себя люди, страдающие клаустрофобией.
Без пятнадцати шесть я не выдержал и вышел на улицу. Площадь около бывшей статуи была залита водой, так что мне пришлось обходить её по известняковому поребрику, каждую секунду рискуя промочить ноги.
Около входа в монастырь уже стоял полицейский джип. Я подошёл к нему и посмотрел на стрелку бензобака. Если указатель работал правильно, то бензина в баке было заметно больше половины. Минутная стрелка моих часов уже находилась в пяти делениях от верхнего положения, а Холи ещё не появилась. Внезапно я почувствовал почти физический толчок. Меня тянуло к входу в монастырь. Я поднялся по ступеням и вошёл в холл. Мои уши уловили отдалённый крик, я узнал Холи. Взлетев по ступеням наверх, я пробежал по коридору и влетел в тускло освещённую комнату.
Холи сидела на диване, она не была привязана, но, почему-то, не пыталась встать. Когда мои глаза привыкли к сумраку комнаты, я обнаружил, что холи находится в еле заметном светящемся коконе, похожем на защитную полусферу, защищавшую Ялва во время первой битвы. Я сконцентрировался и разорвал эту преграду, Холи подбежала ко мне и крепко схватила меня за руку.
-Я вижу, ты кое-чему научился! -насмешливый голос Шана донёсся со стороны двери.
Я повернулся и ответил:
-Что поделаешь, Шан, ведь и ты для этого немало сделал.
Шан улыбнулся и сжал правую руку в кулак. Кулак стал наливаться ярким жёлтым светом. Он замахнулся и бросил жёлтый сгусток в меня. Я почувствовал ощутимый удар. Лицо Шана приобрело удивлённое, даже несколько испуганное выражение.
-Мне кажется, ты хотел сделать так, - сказал я, сконцентрировав в кулаке значительную часть своей энергии.
Свет залил всю комнату, а я бросил сгусток Шану в лицо. Он беззащитно закричал и мешком упал на пол. Мы с Холи выбежали из комнаты и спустились во двор. Я сел за руль джипа и достал из кармана ключ зажигания.
-Я не убил его? -Спросил я, поворачивая ключ в замке.
-Его труднее убить, чем ты думаешь, но досталось ему хорошо, - ответила Холи, и я расслышал в её голосе нескрываемое удовлетворение произошедшим.
Я улыбнулся, повернул ключ зажигания и медленно поехал по луже, покрывавшей всё пространство двора. Как только колёса коснулись ровной поверхности, я переключил передачу и выжал из машины всё, на что она была способна.
Мы ехали, не сворачивая, около трёх часов, и так как я очень давно не сидел за рулём, то почувствовал, что устал слишком сильно, да и тот сгусток энергии, который я метнул в Шана, сыграл в этой усталости не последнюю роль. Холи сказала, что по её расчётам, искать нас начнут не раньше следующего дня, поэтому надо остановиться и переночевать в машине. Я, конечно, верил ей, но решил не рисковать и свернул на первую попавшуюся дорогу. Не успел я проехать и двухсот метров, как лес расступился. Мы оказались на огромной круглой поляне, в левой части которой стояло несколько одноэтажных глиняных домов круглой формы с соломенными крышами. Я резко остановился, мне не хотелось попадаться на глаза никаким людям, даже если эти люди и не были связаны с монахами.
Холи заметила моё замешательство и рассмеялась.
-Не бойся, здесь никого нет. Это деревня, в которую весной переезжают крестьяне, живущие у реки.
-А что, река где-то рядом? - спросил я, невольно оглядываясь.
-Нет, но около реки на всех незатопляемых паводком землях находятся поля, поэтому крестьяне переезжают сюда. Это происходит уже очень долгое время, и хотя после того как построили плотину река перестала выходить из берегов, крестьяне продолжают жить здесь весной.
Я снова завёл машину и подъехал к деревне. Дома стояли очень близко друг к другу, было видно, что они использовались как временное жильё, и эта поляна не была для этих людей родным местом. Я поставил машину так, чтобы её нельзя было заметить с дороги, вышел и открыл дверь Холи.
Мы выбрали дом побольше и вошли. Несмотря на более чем скромную обстановку, было видно, что мимо хозяев не прошла цивилизация. В углу стоял небольшой чёрно-белый телевизор, а в углу на столе лежал чёрный чемоданчик с рацией, из которого на метр вверх торчала неубранная антенна. Я нажал кнопку на телевизоре, но ничего не произошло. Электричества не было, но я знал, что просто так телевизор стоять не может, должна быть розетка.
Розетка была, да и телевизор был к ней подключён, но работать он не хотел. Проследив, куда идёт наружная проводка, я обнаружил выключатель и лампочку. Счётчика не было, и после выключателя провода выходили из дома через железную трубку. Я сказал Холи, чтобы она посмотрела, нет ли в машине чего-нибудь съестного, хотя моя надежда на то, что полицейские возят с собой еду, была слаба.
Когда я сказал это, я понял, что мы не взяли ничего из еды, хотя времени на подготовку побега было более чем достаточно. Холи ушла, и я начал поиски электричества.
По моим расчётам, было два варианта. Либо к дому электричество проведено из города, а рубильник выключен, но тогда к посёлку должна была бы подходить линия электропередачи, которую я не видел, когда мы с Холи подъезжали, либо где-то должен был быть генератор.