Карим Абдул-Джаббар
Мохаммед Али
Брюс и Лью - центральный нападающий американской баскетбольной команды "Милуоки Бакс" и один
из лучших баскетболистов Америки - давно уже были друзьями. Когда Брюс узнал, что Лью планирует приехать в Гонконг, он написал ему письмо, в котором предложил вместе поработать над несколькими эпизодами "Игры смерти". Возможно, тот факт, что отец Ли был театральным актером, позволил ему почувствовать, насколько фантастично будет смотреться на экране схватка между ним и человеком, который выше него на 60 с лишним сантиметров! Лью с готовностью согласился, и вскоре после его приезда они поехали на студию "Голден Харвест" и приступили к работе.
Хотя в плане владения боевыми искусствами между Джаббаром и Ли лежала огромная пропасть, отснятые сцены были очень реалистичными и представляли собой мастерски приготовленный коктейль из величественного и смешного. Сьемки заняли целую неделю, а когда они завершились, актеры, съемочная группа и статисты были в полном восторге.
Все, кроме оставшегося в Штатах менеджера Большого Лью. Джаббар, достигший пика мастерства, был застрахован на неменьшую сумму, чем сокровища британской короны. Когда его менеджер узнал, что свой отпуск в Гонконге Джаббар провел, спаррингуя с Брюсом Ли, его чуть не хватил удар.
Отъезд Большого Лью означал не только завершение этой эпизодической роли, сыгранной знаменитостью, но и откладывание всего проекта. Мировая слава Ли внезапно начала мстить ему. Когда "Большой босс", а за ним "Кулак ярости", начали победный марш по Европе и затем по Америке, демонстрируя, как надо снимать кассовые фильмы и собирая очереди за билетами на несколько кварталов, продюсеры от Голливуда до Венгрии начали лезть из кожи вон, чтобы заключить контракт с Маленьким Драконом. Над Ли словно разверзлись небеса, откуда на него посыпался град контрактов. На протяжении нескольких лет он не мог победить расовые предрассудки Запада - и особенно Голливуда.
Теперь он оказался в самом эпицентре урагана.
Первыми в этой очереди желающих предложить Ли миллионы стояли "Уорнер Бразерс". Представитель администрации студии Фред Вайнтрауб прилетел в Гонконг, чтобы соблазнить "Конкорд" шансом вместе снять "первый американский фильм о боевых искусствах", как называли это предложение на студии. Это было предложение, которое Ли с Чоу не могли отклонить. Хотя общий бюджет картины, которая будет называться "Появление Дракона", составлял всего 600 тыс. долларов, что по голливудским меркам совсем немного, для Гонконга это была астрономическая цифра. Вполне очевидно, что "Уорнеры" предоставляли Ли шанс покорить весь Запад. Это был его величайший прорыв, и он был охвачен энтузиазмом. "Игра смерти" была отложена на неопределенное время.
Замыслы и планы
"Сейчас я работаю над сценарием своего следующего фильма. Я пока еще не решил, как он будет называться, но в нем я хочу показать необходимость адаптации к изменяющимся условиям. Неспособность адаптироваться приводит к уничтожению. Я уже придумал первую сцену. В начале фильма зрители увидят заснеженное поле. Затем камера покажет крупным планом группу деревьев и экран заполнит свист сильного ветра.
В центре экрана стоит огромное дерево, полностью засыпанное толстым слоем снега. Внезапно раздается громкий треск и толстая ветвь падает на землю. Она не в силах выдержать тяжесть снега и потому ломается. Затем камера перемещается на иву, которая сгибается под напором ветра. Так как ива может адаптироваться к обстоятельствам, она выживает.
Я думаю, что подобный символизм должен присутствовать во всех китайских фильмах. Таким образом я надеюсь раздвинуть границы игрового кино".
Когда Брюс Ли произнес эти слова во время интервью одной гонконгской газете, его следующей картиной было "Появление Дракона". Но можно смело предположить, что он имел в виду картину, которая будет называться "Игра смерти". История, которую обдумывал Ли, как раз перекликалась с этими словами, история, показывающая необходимость перемен и адаптации, особенно в мире боевых искусств. И эта история отражает карьеру Ли в этом мире.