А как сложилась судьба рогоносца Альфреда, который вот уже семь лет был официальным мужем Джулии? Вернувшись из очередного плавания, Альф узнал, что его сын живет с Мими и ее мужем, и моментально приехал к ним. Ему сообщили, что сына перевели из одной школы в другую. Альфред вернулся на следующий день и попросил Мими взять мальчика за покупками. Однако они не отправились по магазинам. Они пошли на железнодорожную станцию на Лайм-стрит и уехали в Блэкпул, чтобы встретиться с приятелем-моряком Билли Холлом. Существует часто повторяемая версия этих событий в стиле хоррор, но на самом деле никакой мелодрамы не было. Альф заявил, что хочет эмигрировать с сыном в Новую Зеландию, и собирался отправить Джона с родителями Билли. Джулия метнулась в Блэкпул[19], чтобы вернуть ребенка. Джону пришлось выбирать одного из родителей. Сначала он решил остаться с отцом, но потом передумал и подошел к матери. Было ли это так, а не как-то иначе? Неизвестно. Билли Холл утверждал, что никакого скандала не было. Что Джулия вместе с Бобби Дикенсом приехали в дом Холлов, все очень чинно пообщались в гостиной его матери, и Альф остался доволен тем, что Джон вернется в Ливерпуль и будет жить со своей матерью[20].
Все вроде бы прошло без эксцессов. Но после того дня в июне 1946-го события начали развиваться не самым лучшим образом. Альф принялся заливать тоску в местных питейных заведениях, потом снова отправился в море и в следующий раз увидел своего сына спустя двадцать лет… The Beatles покорили уже весь мир, и Джон стал настоящей рок-звездой. А пока Джулия продолжила жить так, как жила раньше. Вместе с Бобби она переехала в дом к своему отцу, чтобы помогать старику и экономить на расходах за квартиру. Джон остался в доме «Мендипс» тети Мими и дяди Джорджа. Начиная с пятилетнего возраста, он был в шаговой доступности от матери, но уже больше никогда не жил ни с ней, ни с отцом.
В то время тете Мими было сорок лет, а дяде Джорджу – сорок три. Их дом был назван в честь холмов Мендип, расположенных на юго-западе Англии. В доме были витражи в окнах, пледы, дворняга Сэлли и сиамские кошки. Все благопристойно и чинно, и казалось, что тетя Мими и дядя Джордж являются скорее бабушкой и дедушкой Джона, чем его родителями. Землю, которая принадлежала семье Джорджа в течение многих поколений, а также бизнес по производству молока отобрало английское правительство. Самого Джорджа призвали в армию, но спустя три года служба закончилась, и он до конца войны работал на заводе Спеке по производству военных самолетов, расположенном в Ливерпуле. Потом Джордж трудился в ночную смену уборщиком в трамвайном и автобусном депо Вултона (в то время по Менлав-авеню ходили трамваи). Наверняка он жалел о том, что работать приходится много, а денег получать мало. Тем не менее семье удавалось сводить концы с концами. Бережливость превыше всего. В то время все еще существовала карточная система (которая окончательно исчезла в 1954 году). Несмотря на то, что Мими сама готовила, стирала и убирала, в доме поддерживали атмосферу обеспеченной и благородной семьи. Звонок для вызова прислуги уже давно был отключен, но небольшую комнату рядом с кухней все еще называли «комнатой для завтраков». В серванте был выставлен фарфор. Даже за закрытыми дверями поддерживали видимость дворянского благополучия, хотя на самом деле с точки зрения финансов дела шли настолько плохо, что вскоре они были вынуждены сдавать комнаты студентам.
На Джона наверняка повлиял переезд из одного дома в другой. Как он справился с этими переменами? Ему было пять, и он только учился контролировать свои эмоции, учился самообладанию и очень тревожился по поводу нагоняев, которые получал от тети за мелкие проступки. Он с трудом застегивал пуговицы на одежде и завязывал шнурки. Он не до конца освоил, как надо чистить зубы, и его волновал каждый выпавший молочный зуб. Давала ли тетя Мими то, что ему было нужно больше всего, – любовь, внимание и заботу, – или слишком часто укоряла и была с ним холодна? Ожидала ли она от Джона большего, чем он мог тогда дать? Может, и так. Тетя Мими следила за тем, чтобы мальчик вежливо вел себя за столом, вовремя ложился спать, говорил только тогда, когда к нему обращались, правильно произносил все слова и грамотно формулировал мысли. Она не хотела, чтобы Джон говорил с ярко выраженным ливерпульским акцентом, scouse[21]. Тетя Мими следила за тем, чтобы Джон посещал каждую неделю воскресную школу при церкви Св. Петра в Вултоне, где мальчик некоторое время пел в хоре. Как воспринимал все происходящее маленький Джон? Как относился он к тому, что его собственная мать не хочет его видеть, потому что у нее появился новый бойфренд? Почему папа отвез его в дом какого-то дяди, чтобы потом его навсегда забрала к себе тетя? Я представляю себе, как одетый в пижаму Джон лежит в своей маленькой, узкой кроватке в небольшой комнате с заженной свечой. Комната располагалась над крыльцом и входной дверью в дом (само крыльцо пристроили в 1952-м). Лежал и размышлял о том, почему мама с папой не хотят его видеть. Неудивительно, что после всего этого Джон замкнулся в себе, и ему иногда было сложно отличить реальность от выдумки. Мне кажется, что в его реакции не было ничего удивительного.
19
Блэкпул расположен в сорока пяти километрах от Ливерпуля и был в то время мегапопулярным курортом на побережье Ирландского моря для жителей северо-западного региона страны. Город известен своей похожей на Эйфелеву башней, т. н. башней в Блэкпуле, променадами, пирсами, сахарной ватой, аттракционами, фиш-энд-чипс и всем тем, что ненавидят настоящие рокеры.
20
Подробнее в книге специалиста по The Beatles историка Марка Льюисона «Все эти годы, том 1: Включайся» / All These Years Volume 1: Tune In (Little, Brown, 2013).
21
Ливерпульский акцент по-английски называется скауз / scouse, сокращение от lobscouse. В скандинавских языках есть схожий термин: lapskaus (норвежский), labskovs (датский) и lapskojs (шведский). В нижненемецких языках, на территории северной Германии и северо-восточных Нидерландов, говорят labskaus. Этим словом называют рагу из баранины, лука, моркови и картошки, блюдо, которое часто едят моряки. Это рагу очень похоже на тушеную баранину по-ирландски или ланкаширское рагу. В XIX веке бедняки из Ливерпуля и его окрестностей часто ели скауз, потому что его просто готовить, он сытный и очень популярен в семьях моряков. Постепенно ливерпульцев победнее стали называть «скаузерами». В течение многих десятилетий складывался сильный скауз-акцент, который зачастую был малопонятен аутсайдерам. К примеру, человек мог «свалить с работы», «слинять от братвы, чтобы не было запары», «забрать Джуди из больнички или мясницкой», «принести ей корочки (или прикид)» и «пойти с ней в жральню».