«Второй раз всегда бывает удачнее»[778], — провозгласил Доминго. Но удачнее для кого? Конечно, не для звукозаписывающей индустрии, наблюдавшей, как ее звезды прячутся за забором из многих нулей, и уж никак не для оперных театров, с ужасом смотревших, как их ведущие артисты целиком посвящают себя празднествам на открытых площадках.
Несмотря на сдержанный прием со стороны критики, концерт «Три Тенора-II» прошел с ожидаемым успехом. «Уорнер мьюзик» заняла первые строчки в чартах и не посрамила корпоративную честь, но когда настало время подводить годовые итоги, цифры оказались пугающими. По показателям продаж «Три Тенора-II» заняли первое место, обогнав следующую за ними «классическую» запись в девять раз! Сложилась новая ситуация, в которой звезды и их продюсеры очутились по разные стороны баррикад. Продюсеры хотели делать лучшие постановки и записи опер и концертов современности. Певцы хотели получать самые большие гонорары в истории. Концепция развивающегося творческого партнерства лопнула — звезды порхали от одной фирмы к другой в зависимости от предлагавшихся им сумм.
Пожизненные привязанности, подобные тем, что связывали сэра Георга Шолти с «Декка-Лондон» или Боба Дилана с «Сони — Си-би-эс», воспринимались как эксцентричные анахронизмы. «Артисты-звезды — это наше главное достояние, и эксклюзивность играет важнейшую роль», — протестовал уходящий президент «Декки» Роланд Коммерелл[779], но в новых условиях обе стороны понимали, что должны искать партнера первой величины.
Кошмар миллионов Трех Теноров нанес непоправимый вред классической звукозаписи. В прошлом, когда какой-то фирме счастливым образом удавалось сделать запись, становившуюся хитом, она инвестировала всю полученную прибыль по своему усмотрению. «Декка» вложила средства, заработанные на Трех Тенорах, в серию «Дегенеративная музыка»[780]*, вернув к жизни интересные музыкальные произведения, запрещенные нацистами. «И-Эм-Ай» потратила деньги, полученные благодаря «Временам года» Найджела Кеннеди, на молодых английских артистов. ДГ вкладывала прибыль от Караяна в рискованные записи новой музыки. Благодаря прибылям от Гурецкого «Уорнер» смогла выпустить записи ряда современных композиторов.
Однако теперь эти порывы сдерживались алчностью звезд. Звукозаписывающая индустрия больше не могла рисковать и заниматься распространением культуры. Не могла она и оплачивать долгосрочные проекты развития молодых артистов — ведь подобные проявления доверия могли не окупиться в течение многих лет. В 1994 году «И-Эм-Ай» обнаружила, что ей потребовалось пятнадцать лет, чтобы «раскрутить» Саймона Рэттла. Без помощи фирмы выдающийся дирижер вполне мог остаться неизвестным. «Это трагедия: все, о чем мы сегодня говорим, невыполнимо, — сказал руководитель крупной фирмы «Эй-энд-Ар». — Раньше мы помогали артистам в их карьере, позволяли им ошибаться и учились на их ошибках. Теперь нам надо или делать окупающиеся проекты, или отказываться от артистов». Для финансирования развития артистов компаниям, выпускающим классические записи, требовался один крупный хит ежегодно. Если из-за запросов звезд записи не приносили выгоды, денег на создание звезд будущего не оставалось, и компаниям приходилось обращаться к своим накопившимся за век архивам, этим музеям консервированной музыки. Руководители фирм понимали эту опасность, но не имели возможности предотвратить ее. В этих неблагоприятных обстоятельствах связь между звездой и продюсером — сочетание восхищения, бесстрашия и здравого понимания цели, родившееся при первой встрече Гайсберга с Энрико Карузо, — порвалась и уже не поддавалась восстановлению. Загнанная в тупик, с одной стороны, неразрушимым диском, а с другой — ненасытной жадностью, запись классической музыки дошла до конца звуковой дорожки…
XII
Собственность интеллектуала
Декларация прав человека и гражданина, провозглашенная Французской революцией, обещала страдающему человечеству свободу и равенство. Декларация была обнародована в августе 1789 года, через шесть недель после взятия Бастилии, среди дополнительных прав, узаконенных 13 июля 1793 года, на заре «большого террора», впервые формально признавалось право индивида на интеллектуальную собственность, плод его созидательного ума[781].
780
63* Название серии точно воспроизводит пропагандистское клише нацистов, называвших «дегенеративным» все модернистское искусство конца XIX — первой четверти XX века, а также творчество художников-евреев. В серии «Дегенеративная музыка», выпущенной фирмой «Декка», вышло несколько дисков, на которых были записаны песни берлинских кабаре композиторов М. Сполянского (1898–1985), Ф. Холлендера (1896–1976) и Р. Нельсона (?-1960); «Зевс и Элида» (музыкальный гротеск для солистов и чтеца) и камерная опера «Прекрасные лица» С. Вольпе (1902–1972); Лирическая симфония ор. 18, Симфонические песни, симфоническая картина «Русалка» и «Псалмы» для хора и оркестра А. Цемлинского (1871–1942).
781
1* Британские Акты о праве копирования (Copyright Acts) от 1709 и 1775 г. относились только к напечатанным книгам и предоставляли авторам ограниченную защиту от пиратских изданий в течение 21 года.
(Первый в мире закон об авторском праве — так называемый «Статут королевы Анны» — был принят в 1709 г., но вступил в силу с 10 апреля 1710 г. Он содержал один из важнейших принципов авторского права — принцип «копирайт» — право на охрану опубликованного произведения и запрет тиражирования произведения без согласия автора в течение определенного срока. Для произведений, опубликованных до вступления закона в силу, срок действия копирайта составлял 21 год с момента публикации, но в любом случае заканчивался со смертью автора. После 10 апреля 1710 г. этот срок был сокращен до 14 лет, но была предусмотрена возможность его продления еще на 14 лет при жизни автора.)