Глава 3
Глава 3
-Послушай, малышка, можешь подсесть ко мне ближе, - сделал попытку притянуть к себе девушку Николай. – Я практически не кусаюсь.
-Ага, только откусываешь, - огрызнулась Татьяна, упорно сопротивляясь бесцеремонности мужчины.
-Нет, милая, тебя бы я и под угрозой расстрела не стал пробовать на вкус – боюсь отравиться. А вот порезвиться я был бы не против.
Девушка скорчила рожицу, кривя своего собеседника.
-Слушай, ты чего ко мне привязался? Мало что ли девиц, готовых только по первому твоему жесту кинуться в твою койку? Приплати им, и они будут всю ночь петь тебе оды о своей любви. Чего к приличным девушкам лезешь? Или думаешь, что все в этой жизни можно купить и продать?
-Не поверишь, - нагло усмехнулся Кротов. – Именно так я и думаю. Все в этой жизни имеет свою цену. Даже ты.
От такого заявления Таня открыла рот, да так и забыла его закрыть. Негодование в ней бурлило с такой силой, что девушка не удержалась, и попыталась пнуть своего обидчика кулаком. К ее несчастью, Николай перехватил руку девушки, резко привлекая ее к себе. Словно пушинка, Таня оторвалась от диванчика и впечаталась в грудь мужчины. Их глаза оказались совсем рядом, и сбивчивое дыхание девушки опаляло загорелую кожу мужчины. Легкий аромат ирисов, исходящий от дерзкой девчонки, проникал в ноздри Кротова, странным образом будоража и возбуждая. Низ живота отреагировал соответствующе, и уже через мгновение Таня могла почувствовать всю степень его желания.
Кротов возбудился – это открытие привело Таню в состояние близкое к шоковому. Сложно было не почувствовать это, тесно прижимаясь к мужчине. И что самое страшное – ее возбуждение по силе не уступало возбуждению мужчины. Разум словно отключился, едва только Николай поддался вперед и впился в приоткрытый рот девушки обжигающим поцелуем. Перед глазами, словно калейдоскоп промелькнула череда ярких всполохов. Жар, распространившийся по телу Татьяны, отозвался таким же жаром со стороны мужчины. И Пономарева ответила на поцелуй, словно в слиянии губ было ее единственное спасение.
-Кхм-кхм, мы вам не помешаем? – спустя всего мгновение, вернул пару с небес на землю мужской голос.
Татьяна отпрянула от Николая так, словно только что узнала, будто он заразен. Хотя, так оно, наверняка и было. Как же еще объяснить то, что его близость, этот случайный поцелуй лишили девушку разума и, соответственно, воли? Раздосадованная в большей степени на себя, чем на мужчину, Пономарева не могла не послать Николаю убийственный взгляд.
-Мужлан неотесанный! – пылая от смущения и ярости, бросила она ему.
-А, по-моему, тебе понравилось, – парировал Кротов.
-И все-таки, - повторился Глеб, который наблюдал всю эту горячую сцену со стороны. – Не расскажете мне, что здесь происходит?
Николаю огромных усилий стоило изобразить на лице невозмутимость.
-А что тут непонятно? – произнес он. – Неужели не заметно, что мы тут решили с девушкой немного расслабиться? И вообще, Полферов, с каких это пор в твоем заведении принято нарушать уединение клиентов? Я буду жаловаться в ООН.
-Да, хоть в Гаагу, Кротов, - ответил в том же духе Глеб. – Ты вообще совесть потерял – в моем заведении приставать к моим же сотрудницам.
Татьяна наблюдала за всем этим представлением с широко открытыми от удивления глазами. Но она оказалась не единственным зрителем этого спектакля. Светлана стояла рядом с Федором, держа в руках поднос с заказанными ею же, Татьяной, блюдами. И Пономарева мечтала провалиться сквозь землю от стыда. А мужчины между тем, расслабились и улыбнулись друг другу.
-Сколько лет, сколько зим, Кротов. Это же с чего ты вдруг решил прийти именно ко мне в кафе? И чего цепляешься к ничем не повинной девушке?
-А говорят, что у тебя работают самые ядовитые официантки. Вот и решил проверить на собственной шкуре. Врут все, нелюди - у тебя они не только ядовиты, но еще и прожорливы, - едко заметил Николай, и бросил долгий взгляд на Таню.
Девушка в ответ зло сверкнула глазами, и посмотрела на начальника. Вот от кого от кого, а от Глеба она не ожидала подобного. Хотя и понимала, что виновных в том, что она попала в такую нелепую ситуацию, кроме нее одной не было. Ее положение усугубило еще и то, что Светлана с Федором стали свидетелями откровенной сцены.
-Так, представление закончилось – все расходимся, - распорядился Глеб, вовремя вспомнив о сотрудниках, которые топтались рядом с ним. – А ты, Пономарева, марш на кухню. Чтобы съела все, что заказала – до последней крошки. Приду - проверю.
Татьяна не нашлась что ответить, и вынуждена была уйти, хотя ей очень хотелось остаться и высказать этим двоим все, что она о них думает. Но на этот раз здравый смысл победил над безрассудством. Ругаться еще и с Глебом, к тому же в присутствии свидетелей, у нее не было ни какого желания.
Кротов позволил возмущенной Татьяне встать со своего места и лишь проводил долгим взглядом ее фигурку, пока она двигалась от него прочь. Перед тем, как окончательно скрыться за поворотом, Татьяна обернулась, и не устояла – кончик ее язычка показался между пухлых губ, и тут же исчез. Удивленный Николай еще несколько долгих секунд размышлял над тем, не показалось ли ему это. Но, нет, не могло.
«Ну, дикая кошка, я тебя приручу!» - подумал он, возвращая свое внимание к старому другу.