– Здесь что-то не так, – скорее себе, чем ему, с сомнением проговорил я и посмотрел на бойца.
– Товарищ старший лейтенант, вы убедились в выполнении вашего приказа? Разрешите идти в казарму, хотя бы пару часов успеть поспать?
Придя в дежурное помещение, я поделился своими сомнениями с дежурным по части.
– Рассветёт, пойдёшь и посмотришь.
Никогда в своей жизни я не ждал рассвета с таким нетерпением.
И как только он забрезжил, я не пошёл, а побежал к свалке, уже не думая о своих новых хромовых сапогах.
О, боги! Что я увидел?
Боец, рассчитывая на темноту, перевернул бочку вверх дном. По периметру дна возвышался бортик высотой четыре-пять сантиметров. Вот это пространство и было заполнено водой – полведра, не более.
Курьёз в тот же день разлетелся по всей части. А когда бочковая история достигла ушей командира, он вызвал меня к себе в кабинет.
– Ну что, Макаренко3, я и не предполагал, что ты так опасен в мирное время. А если бы солдат получил травму?
Рикошетом досталось и начальнику службы, который давно должен был организовать работу по уборке строительных отходов.
Через три дня на том месте был наведен идеальный армейский порядок.
Недаром говорится: „всё, что ни делается, делается к лучшему“.
Как меня понижали в воинском звании и арестовывали
„Капитан, капитан, улыбнитесь.
Только смелым покоряются моря“4
Наша воинская часть перевооружалась на новые подвижные ракетные комплексы, а старые шахтные пусковые установки ракет демонтировались. Всё демонтированное оборудование с ракетами отправляли в арсеналы для дальнейшей утилизации. Демонтаж проводил личный состав части: офицеры, прапорщики, солдаты.
Что собой представляла шахтная пусковая установка? Это вырытая в земле вертикальная шахта цилиндрической формы большого диаметра, в которую вставлялся соответствующий диаметру шахты металлический „стакан“, а в нём на специальном столе устанавливалась ракета.
На различной высоте по периметру стакана находились рабочие площадки для обслуживания ракеты. Глубина шахты зависела от типа ракеты и количества ступеней. В шахте ходил лифт. Непосредственно на этом комплексе в шахте было шесть этажей, на которых располагались различные помещения, где размещалось оборудование для пуска и обслуживания ракет. И везде кабели, кабели, различной толщины, конструкции и длины.
Каждый день в вышестоящий штаб докладывали о проделанной работе. Демонтаж должен был закончиться подрывом шахт. Эта дата всё время была у нас „перед глазами“. И солдаты, и офицеры работали с азартом, на равных, невзирая на чины и звания. Всё шло по плану, согласно графику. Оборудование было полностью демонтировано и со всех этажей поднято наверх. Оставалось демонтировать электрические кабели.
Они были двух типов. Первый тип кабелей для облегчения демонтажа и доставки наверх разрешалось рубить на отрезки короткой длины. Делали это с помощью топора и кувалды. А вот второй тип рубить строго-настрого запрещалось. Эти кабели должны были демонтироваться целыми и невредимыми, так как предполагалось их дальнейшее использование в народном хозяйстве. Сейчас это выглядит смешно: кабели пробыли в эксплуатации более 10 лет. Но тогда мы в это верили.
Если бы эти кабели просто свисали сверху вниз… Но они петляли по помещениям всех шести этажей, и длина некоторых достигала пятидесяти и более метров. Там, где они были проложены вдоль стен, с демонтажем не было проблем. А там, где кабели проходили через бетонные стены – толщина некоторых достигала 30 см, – они были уложены в металлические трубы и залиты гудроном. Теперь необходимо было гудрон из труб выковыривать, стараясь не повредить кабель. Вот тут у нас начались проблемы. Орудия труда – самые примитивные: всё та же кувалда и длинные металлические штыри, заострённые с одной стороны. Много было пролито пота и сказано „нелестных“ слов и про гудрон, и в адрес того, кто отдал этот нелепый приказ.
Несмотря на наш героический и самоотверженный труд, в график мы уже не укладывались. В штаб шёл один доклад, а реальная картина была другой. Чтобы не сорвать сроки демонтажа, нужно было срочно принимать какое-то кардинальное решение.
И я дал команду своим подчинённым рубить кабели в наиболее трудных местах.
Такие же трудности были и на соседних шахтах, и там тоже, втихаря начали рубить. Командование части догадывалось о наших происках, но вида не подавало.
И вот наступил день, когда демонтаж был полностью закончен и в вышестоящий штаб доложили о готовности шахт к подрыву.