Наконец, моя последняя цель – рассказать о тех конкретных действиях, благодаря которым любой человек может более эффективно взаимодействовать с агрессивными и скрыто-агрессивными личностями. Я приведу несколько общих принципов, позволяющих пересмотреть правила поведения при контактах с людьми такого типа, и предложу конкретные инструменты, усиливающие ваше влияние на ситуацию и позволяющие разорвать порочный круг ведущих к ощущению подавленности попыток справиться с манипулятором. Применяя эти инструменты, бывшая жертва получает шанс потратить свою энергию на то, что действительно может сделать ее сильнее, – на изменение собственного поведения. Чтобы стать менее уязвимым перед уловками манипулятора и обрести контроль над собственной жизнью, необычайно важно знать, как следует вести себя в ситуациях, чреватых манипуляциями.
Я старался придерживаться серьезной манеры подачи материала и говорить по делу, но при этом излагать свои мысли понятно и откровенно. При создании книги я обращался как к широкой публике, так и к профессионалам, занимающимся вопросами душевного здоровья; надеюсь, обе эти категории читателей сочтут ее полезной. Терапевты находятся в плену целого ряда традиционных допущений, паттернов и стратегий вмешательства, тем самым порой загоняя себя в рамки одних и тех же заблуждений о характере и поведении манипуляторов, неумышленно передавая их своим пациентам, что лишь усугубляет виктимизацию последних. Я предлагаю по-новому взглянуть на эту тему в надежде, что это поможет как специалистам, так и обычным людям эффективно справляться с манипулятивным поведением.
Часть I
Что представляет собой манипулятивная личность
Введение
Скрытая агрессия как основа манипуляции
Типичная проблема
Возможно, описанные ниже сценарии покажутся вам знакомыми.
Вот женщина пытается размотать клубок своих чувств. Она злится на мужа за то, что он требует от их дочери быть круглой отличницей. Вместе с тем ее грызут сомнения, вправе ли она испытывать гнев по этому поводу. Когда она, исходя из своих представлений о способностях дочери, заметила, что его требования неоправданно завышены, он бросил в ответ: «Любой хороший родитель хочет, чтобы его ребенок преуспевал и добился успеха в жизни, разве нет?» – заставив ее почувствовать себя черствой и бездушной. На деле каждая стычка с ним приводила к тому, что она ощущала себя отвратительным человеком. Когда она высказала предположение, что дело тут не только в дочери и что семье стоит обратиться за консультацией к психотерапевту, брошенная им резкая реплика: «Ты что, считаешь, что мне нужен психиатр?!» – вынудила ее почувствовать себя виноватой за то, что она вообще затронула эту тему. Эта женщина довольно часто пытается отстоять свою точку зрения, но всегда в конечном итоге уступает мужу. Порой она думает, что корень всех проблем в нем – в его эгоистичности, чрезмерной требовательности, стремлении подавлять и контролировать. Однако он – верный супруг, кормилец семьи и уважаемый член общества. Говоря по справедливости, ей не за что сердиться на него. Однако она сердится. И поэтому она раз за разом возвращается к мысли, что, возможно, что-то не так с ней самой.
А вот мать, которая безуспешно пытается понять поведение своей дочери. Ей всегда казалось, что ни одна девочка не станет грозиться уйти из дома, говоря «Меня все ненавидят» или «Лучше бы я вообще не родилась», если только она не чувствует себя крайне подавленной и запуганной. Одной частью своего существа мать видит в дочери ту же самую малышку, которая швыряла вещи или до посинения задерживала дыхание, едва ей что-то было не по нраву. В конце концов, дочь говорит и делает все это только тогда, когда ее призывают к порядку или когда она пытается получить что-то, что ей очень хочется. Но где-то в глубине души мать боится, что это не пустые угрозы. «А что, если она верит в то, что говорит?» – спрашивает себя эта женщина. «Что, если я взаправду делаю что-то, что причиняет ей боль, а я просто не замечаю этого?» – тревожится она. Она терпеть не может чувствовать себя запуганной угрозами и эмоциональными вспышками дочери, но и в то же время не может сбросить со счетов возможность того, что дочь в самом деле обижена, – ведь может же такое быть? В конце концов, не станет же ребенок так поступать, если ему ничто не угрожает и он чувствует себя в безопасности, правда?
Суть проблемы
Ни одна из жертв в описанных выше сценариях не доверяла своему «спинномозговому» чувству. Они ощущали, что находятся в оборонительной позиции, но сознательно никак не могли увидеть в манипуляторе агрессора. С одной стороны, внутренний голос говорил им, что другой человек пытается взять над ними верх. С другой стороны, ситуация не давала им никаких явных подтверждений этого чувства. Они начинали сомневаться в здравости собственного рассудка.