– Да-а-а? – заинтересовался капитан. – А вам это откуда известно? Вы же здесь не живете? Что, тоже сподобились в клиентуру попасть?
Язык мой – враг мой! Но, сказав «а», надо говорить и «б».
– Здесь ведь живет моя близкая подруга, и мы к ней довольно часто ходим в гости. А во-вторых… да, случалось, мы тоже пользовались продукцией Антонины Семеновны.
– Что, хорошая продукция? – невинно полюбопытствовал Бурлаков.
– Не то слово! – не удержавшись, с жаром подтвердила Люся. – Высокий класс!
– Продегустируем, товарищ капитан? – всунулся Лысенко и даже, кажется, облизнулся.
– Я тебе продегустирую! – пригрозил Бурлаков. – Ох, повезло отделу, что я сегодня дежурю. Был бы Трусов за старшего, вы бы тут к утру сами трупами лежали!
Потом он снова обратился к Людмиле Петровне.
– Так кто были ее покупатели? Кроме вас с подругами?
– Да я так особо и не знаю, – закручинилась она. – Вы соседей порасспрашивайте. Я же здесь не так часто бываю.
– А только что говорили – часто! Соседей мы уже и так расспрашиваем, – насупился Бурлаков. И после паузы перевел тему. – А как дела у вашей соседки?
– У какой? – не сразу поняла Людмила Петровна.
– Ну, у Херсонской, – пробубнил собеседник с чрезвычайно скучающим видом.
Как-то уж очень вяло он это пробубнил, подчеркнуто не заинтересованно. Без какой-либо эмоциональной окраски. Хотя, казалось бы, задал вопрос, то есть, проявил интерес. И глаза отвел, а до этого пронизывал взором.
Людмила Петровна остренько на него глянула – при чем здесь ЕЕ соседка, в сиюминутных-то трагических обстоятельствах? Чисто выбритые смуглые щеки капитана порозовели.
У Люси «в зобу дыханье сперло». Что такое? Неужели? Ай да Лидка-тихушница! Когда успела? Правда, она говорила, что Бурлаков ее для бесед вызывает, но ей, конечно, и в голову не приходило, что интерес к их беседам у Бурлакова может быть не только деловым.
Женщина она симпатичная, но, в общем, ничего особенного. Разве что, возникнув в жизни Гарика, поменяла свои химзавивочные кудельки неопределенного цвета на стильную стрижку каре, да покрасилась. Но ведь ей полтинник, как ни крути! Бурлаков на вид моложе будет. И потом, она в теперешнем своем состоянии беспросветного горя, запущенная, махнувшая на себя рукой, кого может заинтересовать? Краше в гроб кладут! А вот поди ж ты… Ну и ну!
– Да как… Ничего хорошего. Скоро сороковины. Долго она еще будет жить застывшей. Любила она Гарика очень, хотя до сих пор не могу понять, за что. Она ведь в его жизни появилась, когда он окончательно спился, человеческий облик потерял. Что она в нем разглядела?..
– Я тоже этому удивляюсь, – поддержал тему Бурлаков.
– Свое расследование хочет начать. Добром это не кончится.
– Какое расследование? – переполошился капитан – Она в своем уме?
– Именно, что не в своем. И к экстрасенсам хочет ехать, на «Битву». Не верит, что вы кого-то найдете.
– Ну, вы-то поговорите с ней, объясните! Ведь взрослый же человек, должна понимать. Кур покрадут, и то несколько дней искать приходится, кучу народа опрашивать.
– Да я ли не говорила? Уперлась рогом.
Капитан был растерян. За Лидку переживает или опасается неприятных для себя последствий?
– Ну, вы все-таки постарайтесь ее убедить. Я не могу посвящать ее в детали, но кое-что наметилось. Найдем мы убийцу ее мужа, пусть так уж сразу не отчаивается!
– Я ей обязательно передам!
Вошел еще один полицейский.
– Товарищ капитан, тут сосед рассказал…
И умолк, узрев Людмилу Петровну.
– Потом, Юра! Всех опросили?
– Всех, кто дома.
– Ребятишек бы поспрашивать, – несмело вклинилась Людмила Петровна. – Они много чего видят и замечают.
– Поспрашивать бы… – саркастически усмехнулся вновь пришедший мент. – Все ребятишки по квартирам сидят, погода не располагает. А там сейчас сразу родители на дыбы встанут, права качать начнут. Чуть что – моя хата с краю!
– А может, не начнут…
– А вы не могли бы нам помочь, Людмила Петровна? – неожиданно заинтересовался Бурлаков. – Вас же здесь, наверно, знают? Нам могут того не сказать, что вам скажут.
– Ну… Я попробую. Но сейчас, и правда, на улице никого нет. Я здесь у подруги побуду немного, пока цветы полью, то да се, может, за это время и выйдет кто-нибудь гулять.
– Буду вам благодарен! Телефон мой не потеряли?
– Что вы! Нет, конечно.
– А Лидии Федоровне передайте привет, и пусть… прекратит свою активную сейсмическую деятельность!
– Обязательно передам! – пообещала Лида.
Сама же подумала: «Пожалуй, не буду ничего передавать, ей это сейчас – как скипидару под хвост. Как действительно будут результаты, сам сообщить не преминет. И вообще, если у него умишко есть, он сейчас не должен Лиде глаза мозолить. Иначе, если она заподозрит у него не служебный, а амурный интерес, она его возненавидит. Клин клином – это не Лидкин случай. Если, конечно, мне ничего не показалось.