Выбрать главу

Во двор Витькиной дачи женщины не могли попасть при всем желании: калитка, правда, чисто символическая, была прикручена к опорному столбу несколькими слоями колючей проволоки. Недлинная песочная дорожка вела от калитки к дощатому домику. Крылечка перед домишком не имелось, только навес, и можно было разглядеть на входной двери амбарный замок. Все это: и никем не потревоженная мокрая тропинка, и намертво прикрученная калитка – просто вопили, что хозяева не появлялись здесь давненько.

– И что нам это дает? – задала риторический вопрос Люся. – Не похоже, чтобы тут жил кто-нибудь.

– Люсенька, пойдем к тому бомжику, может, он нам еще какую наводку даст?

– Ну, пойдем… – неохотно сказала Люся. Хотя особой грязи не было, некому было ее размесить в этой пустынной местности, но ноги разъезжались, идти было трудновато, и ботинки они угваздали.

Бомжик уже исчез, а вдалеке, в начале улицы, показалась свора собак всех мастей. Самая вредная, разумеется, сразу же звонко и вызывающе тявкнула. В любой стае есть «шестерка», чья роль – спровоцировать драку. Собратья дружно ее поддержали, но пока к активным действиям не переходили, лишь зафиксировали факт присутствия на их территории двуногих чужачек.

– Люся, – затрепетала Лида, – надо убегать! Они сейчас опомнятся и кинутся!

Людмилу Петровну собаки любили, но как поведут себя именно эти конкретные собаки, голодные и одичавшие?

– Бежать нельзя, тогда точно кинутся. Охотничий инстинкт же! Просто давай быстренько уходить!

И они резво направились в другой конец улицы, туда, где начиналась степь. Свора, было, устремилась следом, но не слишком охотно, далековато было. Постепенно лай стихал. Вероятно, самые ленивые или самые сытые шавки постепенно отсеивались.

Пара-тройка самых упертых все же проводила их почти до самого конца улицы. И только выгнав в степь, с чувством исполненного долга вернулась к коллективу.

– Ф-ф-фу, – перевела дух Людмила Петровна, – я вся мокрая! Прямо поджилки трясутся!

– Да уж, не приведи господи! – согласилась Лида. – Вот попали! Живыми бы не выпустили. И отбить бы нас некому было. Меня однажды собака покусала, я знаю, что это такое!

– А неслись-то мы, как по облакам, а не по грязи! Даже не вязли!

Некоторое время они, не смея поверить в избавление, передыхали, даже шапки поснимали – взмокли, то ли от бега, то ли от страха. Но постепенно в души женщин закрадывалась какая-то смута: то действовало на них уныние осенней бесприютной степи.

До горизонта тянулось покрытое жухлой рыжей травой пространство. Низкое небо как будто тоже испытывало силу земного притяжения и, удерживаясь из последних сил, норовило упасть на землю. Оно не было затянуто тучами, оно все было – одна сплошная свинцово-серая туча, переполненная влагой. Влага начинала произвольно сочиться с неба мелкой моросью. И тишина, первобытная, первозданная… Только вдали гул нечасто проезжающих по автостраде машин.

Необъяснимая, пещерная тоска подступала к сердцу.

– Надо выбираться отсюда к дороге, а то совсем увязнем. И вообще, какого черта мы здесь делаем?

– Давай выбираться. В какую только сторону? – согласилась Лида. – Назад нам путь закрыт. Хоть бы хлебушка догадались взять в карман, для собачек.

– Кто ж знал, куда нас занесет?

И вдруг…

– Люся, – почему-то хриплым шепотом сказала Лида, – ты слышала?

– Да, – прошептала и Люся. – Вроде бы стон…

Они постояли, прислушиваясь.

– Да нет, показалось! Давай двигать отсюда.

– Нет, подожди! – глаза Лиды загорелись фанатичным огнем. – Слышишь?

Слабый глухой стон раздался снова. Даже не стон – мучительный полухрип-полувздох.

– Слышишь? Как будто слева?

– А мне кажется, как из-под земли!

Правы оказались обе: стон, еле слышный, доносился слева и из-под земли. А именно – из заброшенного сливного ли, водопроводного ли колодца, невесть кем и с какой целью вырытого тут, за окраиной цивилизации.

Выщербленная бетонная плита с отверстием была закидана ветками, поверх которых кто-то водрузил пустую коробку. В другой ситуации за это стоило бы сказать спасибо: чугунная крышка на колодце традиционно отсутствовала. Даже здесь, где не видно признаков разумной жизни на сотни метров окрест, нашелся зоркий глаз, разглядевший чугунный блин и утащивший его в пункт скупки металлолома.

С другой стороны, именно отсутствие крышки на колодце позволило услышать слабый стон.

– Гарик! – душераздирающим голосом закричала Лида, наклоняясь над колодцем.