Интерес Великобритании к островам, вызванный ее военно-морскими императивами, связан со вторым из упомянутых выше факторов, а именно с глобальной гегемонией Великобритании в XIX веке. Одной из особенностей этой гегемонии было то, что она лицензировала предположение британцев о том, что они имеют долю, право голоса, претензии в любой точке мира, которая имеет или может иметь значение для их национальных интересов - так же, как это было с США после Второй мировой войны и, на момент написания статьи, остается таковым. Отчасти в результате чилийско-аргентинских разногласий по поводу суверенитета над островами у мыса Горн в 1908 году Великобритания решила внести ясность в вопрос о своих собственных претензиях в этом районе, объявив в форме Letters Patent (заявление, имеющее юридическую силу, сделанное главой государства, в данном случае королем Эдуардом VII; По сути, это был фиат), что помимо Фолклендских островов она осуществляет суверенитет над Южной Георгией, Южными Оркнейскими, Южными Шетландскими, Сандвичевыми островами и Землей Грэма на Антарктическом полуострове - территорией, лежащей ниже 50° южной широты и между 20° и 80° западной долготы. В 1917 году Великобритания уточнила свои притязания, заявив, что эта суверенная территория простирается до самого Южного полюса. Все эти территории были названы зависимыми Фолклендскими островами и находились в ведении губернатора островов. Еще в 1841 году Великобритания заявила о своих претензиях на Землю Виктории в восточной Антарктиде, примыкающую к морю Росса, а в 1923 году своим указом в Совете (еще одним фиатом) определила территорию самой Зависимой территории Росса, передав ее в ведение губернатора Новой Зеландии. В 1930 году к претензиям была добавлена Земля Эндерби - кусочек северо-востока континента, простирающийся до полюса. Земли Виктории и Эндерби были переданы Австралии в 1933 году.
Во время Второй мировой войны Великобритания провела секретную операцию под кодовым названием "Табарин", создав базу на своей антарктической территории якобы для обеспечения разведки и получения метеорологических данных в регионе, но с дополнительной целью подкрепить свои притязания на суверенитет из-за недавних шагов Аргентины и Чили по оформлению своих собственных притязаний на ту же территорию. Табарин превратился в Службу по изучению зависимых территорий Фолклендских островов, которая теперь называется Британской антарктической службой.
Один британский политик, в частности, воплощает в себе отношение, реализованное в этих утверждениях: Леопольд Амери, министр по делам колоний в течение большей части 1920-х годов и всю свою политическую жизнь убежденный империалист. Он считал, что "вся Антарктика в конечном итоге должна быть включена в состав Британской империи, и что, хотя еще не пришло время публично заявлять о своих претензиях на все континентальные территории, следует проводить определенную и последовательную политику расширения и утверждения британского контроля с целью в конечном итоге сделать его полным". Даже если бы коллеги Амери полностью разделяли эти амбиции, реалии уже были против, ведь в 1924 году Франция заявила о своих притязаниях на Землю Адели - клин, простирающийся вглубь от берега Южного океана до полюса между двумя районами Австралийской Антарктиды, Землей Георга V и Землей Клэр. Норвегия официально оформила свои притязания в 1939 году, назвав ее Землей Королевы Мод, за ней последовали Аргентина в 1940 году и Чили в 1943 году. Эти претензии подкреплялись историческими фактами: французский морской офицер Жюль Дюмон д'Юрвиль во время второго плавания своего корабля "Астролябия" в 1837 году коснулся Антарктиды и назвал пингвина Адели в честь своей жены. Норвежец Карл Ларсен в 1894 году открыл ледяной шельф Ларсена и основал китобойную станцию на необитаемом британском острове Южная Георгия. А Роальд Амундсен в 1911 году опередил Роберта Фалькона Скотта и достиг Южного полюса 14 декабря того же года.