К началу семнадцатого века, когда голландское и английское судоходство уже давно смешалось, организованная мысль по этому вопросу назрела. Голландский юрист Гуго Гроций, "отец международного права", опубликовал в 1609 году книгу "Свобода морей" ("Mare Liberum"). Непосредственным поводом для написания книги послужил инцидент с судном "Санта-Катарина" в 1603 году, когда испанский каррак с таким названием был захвачен голландцами у берегов Сингапура, а его груз продан за огромную сумму. Голландцы претендовали на исключительное право на торговлю в Ост-Индии, вытеснив португальцев и испанцев благодаря дипломатии с местными правителями, а также размерам и организации своего торгового флота. Отвергая исторические притязания португальцев и испанцев на монополию в регионе, Гроций, который был советником голландской Ост-Индской компании, утверждал, что из "самоочевидного и неизменного первого принципа Закона народов" следует, что "каждый народ может свободно путешествовать к любому другому народу и торговать с ним". Это влечет за собой то, что он называл "правом мирного прохода" по морю, как и по суше, хотя с еще большим основанием, чем в случае с сушей, поскольку море, как и воздух, является "общей собственностью всех". Воздух является общей собственностью, потому что "во-первых, он не подлежит захвату, а во-вторых, его общее использование предназначено для всех людей". По тем же причинам море является общим для всех, потому что оно настолько безгранично, что не может стать достоянием кого-либо, и потому что оно приспособлено для использования всеми, рассматриваем ли мы его с точки зрения навигации или рыболовства".
Это мнение было оспорено ученым и противоречивым английским юристом и парламентарием Джоном Селденом, который ответил на взгляды Гроция в своей книге Mare Clausum, "Право и господство на море", опубликованной в 1635 году, но написанной гораздо раньше, фактически сразу после публикации Mare Liberum Гроция. В "Посвятительном послании" Селдена Карлу I ясно сказано, что к написанию книги его подтолкнуло то, что, по его словам, "иностранные писатели [т.е. Гроций], которые опрометчиво приписывают Южное и Восточное моря Вашего Величества своим князьям", показывая, что отправной точкой является вопрос о суверенитете над территориальными водами; но поскольку посягательство на территориальные воды следует из заявленного Гроцием общего принципа свободы морей, Селден намерен опровергнуть утверждение, что "все моря являются общими для всего человечества". Его аргумент заключался в том, что нет никаких оснований для проведения различия между сушей и морем в отношении претензий на владение или "господство", равно как и нет ничего особенного в самой природе моря, что могло бы оправдать такое различие. В качестве библейской поддержки (хотя, что интересно, с использованием фразеологии, характерной для самаритянской версии Пятикнижия) он цитирует Второзаконие 34:3, в котором Ханаан описывается как земля, простирающаяся от Нила до Евфрата "до самого моря, или самого отдаленного, которое есть великое или западное море".
Компромисс между утверждением, что моря свободны, и утверждением, что государство с береговой линией имеет права на прилегающие воды, предложил другой голландский юрист, Корнелиус ван Бинкерсхук, в своей книге "De Dominion Maris" ("О господстве над морем") в 1702 году. Это была практическая идея о том, что государство может претендовать на такую часть моря вблизи своих берегов, на какую может пролететь выпущенное пушечное ядро - расстояние, которое впоследствии было определено как три морские мили. Комбинация взглядов Гроция и "правила пушечного выстрела" преобладала до тех пор, пока в двадцатом веке неумолимое сочетание роста населения и технического прогресса не сделало этот компромисс неадекватным. Правительства некоторых морских стран под давлением коммерческих кругов стали требовать усиления контроля над рыбными и нефтяными ресурсами в прилегающих к ним водах - первые морские нефтяные скважины были затоплены в 1890-х годах. На конференции Лиги Наций 1930 года (Гаагская кодификационная конференция) вопрос о правовом режиме моря был обозначен в качестве одной из тем, но соглашение не было достигнуто, поскольку главная трудность заключалась в том, как определить характер и границы "территориальных вод", "открытого моря" и "прилегающей прилежащей зоны" между ними. Несмотря на отсутствие определения, эти понятия вошли в обычное право и повлияли на практику морских государств и государств флага.