В то время, когда вышла книга Меро, послом Мальты в ООН был Арвид Пардо, которого она побудила обратиться к ООН с призывом предъявить права на морское дно как на достояние всего человечества. Именно это послужило толчком к принятию в 1970 году резолюции ООН 2749, уже упоминавшейся "Декларации принципов, регулирующих морское дно и дно океана". Возможно, к счастью для процесса, приведшего к UNCLOS, в следующем десятилетии произошел обвал мировых цен на металлы, что сделало добычу полезных ископаемых на морском дне нерентабельной, а новые технологии с их жаждой лития и других необходимых металлов еще только набирали обороты, когда в 1994 году появился Орган по морскому дну - дата ратификации UNCLOS, что ввело его в действие. Для тех, кто заботится о морях и морском дне, это был торжественный момент. Спустя три десятилетия Международный орган по морскому дну мог заявить о своем успехе:
Этот правовой механизм был создан для того, чтобы предотвратить "схватку" за ресурсы морского дна со стороны технологически развитых стран и обеспечить, чтобы деятельность, осуществляемая в этом пространстве (морские научные исследования, разведка, эксплуатация), приносила пользу всему человечеству путем справедливого распределения финансовых и экономических выгод, в частности, с международным сообществом. В противном случае доступ к этим минеральным ресурсам осуществлялся бы по принципу "кто первый пришел, того и тапки" без международного управления.
Хотя эта передышка позволила Конвенции и Органу появиться на свет, обе они были (и остаются) далеко не бесспорными. Наиболее значимой причиной этого является то, что UNCLOS устанавливает юридическое обязательство, согласно которому разведка и эксплуатация морского дна должны осуществляться только с разрешения Международного органа по морскому дну, а при коммерческой эксплуатации морского дна ему должны выплачиваться роялти. Главным противником этих договоренностей являются США. Их главная претензия заключается в том, что даже если они решат соблюдать принципы UNCLOS, не присоединяясь к ним, единственным ограничением для них будет отказ от претензий на суверенитет над любой частью открытого моря или его дна и ведение деятельности там с должным учетом прав других участников разведки или эксплуатации. Закон США "О ресурсах твердых полезных ископаемых глубоководных участков морского дна" (1980 г. - обратите внимание на дату; он был разработан, чтобы опередить UNCLOS) - единственный орган, который признают его собственные коммерческие операторы.
В обоснование своей позиции защитники США указывают на то, что риск конфликтов между организациями разных стран, занимающимися глубоководной добычей, невелик, учитывая обширность океанов и локальный характер добычи, поэтому нет необходимости в международном органе для контроля над добычей. Кроме того, такие компании, как Lockheed Martin, получили свои лицензии на разработку глубоководных участков морского дна еще до ЮНКЛОС и, следовательно, имели "унаследованные претензии", возникшие до принятия Морского права. Кроме того, до ЮНКЛОС действовали двусторонние соглашения с другими государствами, охватывающие операции по добыче. Таким образом, говорится в заключении, нет никаких веских причин для существования ЮНКЛОС и Международного органа по морскому дну, и уж точно нет никаких веских причин для признания их США.
С другой стороны, указывается, что огромные расходы на добычу полезных ископаемых на морском дне ставят под вопрос инвестиции американских компаний, поскольку они опасаются судебных споров со стороны других государств, ссылающихся на положения UNCLOS. Один из сторонников присоединения США к UNCLOS, Дж. Н. Мур, заявил в своем представлении в сенатский комитет по международным отношениям: "Парадоксально, но "защита" нашей индустрии глубоководного морского дна иногда была мантрой для неприсоединения к Конвенции. Однако из-за неопределенности, вызванной неприсоединением США, эти участки были практически заброшены, и большая часть нашей зарождающейся индустрии глубоководной добычи исчезла. Более того, очевидно, что без присоединения США к Конвенции у нашей отрасли нет абсолютно никаких шансов на возрождение". Последнее утверждение можно поставить под сомнение на том основании, что бурение и добыча на континентальном шельфе и в ИЭЗ США не подвержены вызовам со стороны UNCLOS, поэтому, хотя отрасль глубоководной разработки морского дна в "Районе" может быть заблокирована по этой причине - и, следовательно, упущены возможности для развития соответствующих технологий и доступа к ценным ресурсам - отрасль не полностью уничтожена из-за неприсоединения. Тем не менее, некоторые из наиболее ценных потенциальных ресурсов находятся только на глубоководном морском дне, и если Мур прав, то неприсоединение США действительно представляет собой барьер.