Давать оценку данной версии сложно. Она в какой-то мере перекликается с версией, положенной в основу появившегося в 2007 году на российских экранах кинофильма «Сволочи» о лагерях НКВД, в которых из русских подростков якобы готовились диверсанты-подростки. Только на деле ситуация была кардинально иной. Такие лагеря-школы для малолетних диверсантов из русских подростков создавали не органы НКВД, а немецкий абвер. Так, может, нацисты и вправду брали обязательства у подростков? Но сведений о том, что Миша Горбачев был в такой школе, отсутствуют.
Помимо этого возникает вопрос. Почему немцы обратили внимание именно на Мишу Горбачева в начале 1943 года, когда они еще были уверены в своей победе? Разве что уже тогда словоохотливый русский паренек мог понадобиться им в качестве будущего информатора на оккупированной территории?!
Эта версия напомнила историю, изложенную мне бывшим сотрудником КГБ, занимавшим в Комитете солидное положение. Якобы в приемной председателя КГБ, во времена, когда М.С. Горбачев был уже секретарем ЦК ЦКПСС, якобы видели его дело с обязательством 1943 года работать на германские власти. Что можно сказать по данному поводу?
Прежде всего, порассуждаем о самом обязательстве. Оно в КГБ не могло попасть от американцев или немцев. Это исключено. Получается, что данное обязательство (гипотетически) могли обнаружить сотрудники районного отделения НКГБ СССР, занимавшиеся после освобождения села Привольного от немецкой оккупации проверкой его населения. Но это в случае, если немцы не успели бы вывезти из села свою документацию. Предположим, так и было.
Тогда данное обязательство, как и другие документы, компрометирующие советских людей, были отправлены на хранение в вышестоящие органы госбезопасности. То есть их должен был видеть определенный круг людей. Затем, в 1948 году, когда Михаила представляли к награждению орденом Трудового Красного Знамени, и было известно, что он находился на оккупированной территории, его неизбежно бы проверяли, в том числе и через органы госбезопасности, именуемые тогда МГБ СССР.
При наличии такой компрометирующей бумажки, как обязательство работать на немецкие власти, никакого награждения Михаила орденом не состоялось бы. Карьера его ограничилась бы уровнем механизатора в селе Привольное. Знаю об этом не понаслышке. Младшая сестра моего отца тоже находилась на оккупированной территории в Днепропетровской области. Девушка она была инициативная, но выяснилось, что перспектив на Украине у нее не было, так как оккупационное прошлое гирей висело на ней. Поэтому отец взял сестру в 1947 году в Литву, где он тогда служил. И только там ее жизнь наладилась.
Разговоры о том, что обязательство М. Горбачева кто-то видел в приемной председателя КГБ СССР – это просто миф. Достаточно напомнить, что в 1956 году, когда Горбачев шел на первого секретаря Ставропольского горкома комсомола, его биографию должны были «перешерстить» вдоль и поперек. При малейшем компромате Михаилу дали бы «стоп». Я знаю, как меня проверяли в 1969 году, когда брали на второго секретаря Утенского райкома комсомола. Посылали запрос даже в Каунас, где я в 1963–1967 годах учился в политехническом институте.
Но вернусь к Горбачеву. Изложу еще одну версию, представленную в книге известного кремлевского историографа Николая Александровича Зенковича «Михаил Горбачев. Жизнь до Кремля». Он пишет, что в 1994 году в редакцию газеты «Новости разведки и контрразведки» пришел полковник запаса Службы внешней разведки России и принес большую статью об агентах влияния. Ее опубликовали, но убрали эпизод, который Н. Зенкович, с разрешения автора статьи, разместил в своей книге. Вот этот эпизод.
«В биографии Горбачева, кроме услужливости к немецко-фашистским оккупантам, хозяйничавшим в Ставрополе с 3 марта 1942 года по 21 января 1943 года, есть до конца не выясненное обстоятельство. В апреле 1945 года в Польше наш боец-сибиряк Григорий Рыбаков во время случайного столкновения на лесной дороге с небольшой группой противника пристрелил одного из них.
Просматривая вместе с другим бойцом содержание планшетки убитого, обнаружил в ней документы на русском и немецком языках на имя Горбачева Сергея Пантелеймоновича и три фотографии. На одной – Сергей Горбачев в форме лейтенанта-танкиста у советского танка. На втором фотоснимке он был изображен в форме немецкого офицера-танкиста у немецкого танка. Важно отметить, что предателей-перебежчиков гитлеровцы направляли только в Русскую освободительную армию генерала Власова или в другие нацформирования, и никогда – в немецкую армию.