Сейчас, конечно, не так, но все равно не-приятно. Можно бы остановиться на площадке для отдыха и подремать, но ни к чему гать городить, перетерпим.
День жаркий, кондиционер молотит вовсю, стекло основательно залеплено погибшими мош-ками. Мотаю головой, курю, с тоской посматриваю на указатели. Медленно сокращается расстояние, очень медленно.
Машин на шоссе постепенно прибавляется. Вот я уже в обычной вечерней пробке. Сонная одурь слетает. Теперь рывками будем ползти до са-мого дома.
Миннесота
Июль 2002
Ужас
"Кажется мы приплыли", - говорю жене ровным мертвым голосом.
После звонка из полиции прошло двадцать минут. Мы уже садились в машину, когда Свете на мобильник позвонили из полиции и со-общили, что у нас дома пожар, но дети и их бабуш-ка в безопасности.
Всю дорогу уговариваю себя не гнать по ночным улицам Миннеаполиса. Может быть все это какой-нибудь пустяк? Что у нас может гореть? Дома даже зажигалки нет - она у меня в кармане! Сворачиваю на нашу улочку. Там новогодний кар-навал - мигающие разноцветными огнями пожар-ные и полицейские машины, стекающая вниз по асфальтовому склону пена, шланги, пожарные в касках.
- Кажется мы приплыли, -....
Пожарные не разрешают мне въехать в комплекс. Света, выпрыгнув, идет искать детей. Ставлю микроавтобус на обочину. Боковой тро-пинкой прохожу к нашему дому.
Огня нет, в воздухе острый запах гари. То, что дом горел хорошо, видно даже ночью. В от-светах фар и мигающих огней фигуры пожарных. Кто-то останавливает меня: - Вы владелец дома? -
- Да, кто у вас тут главный? Как мне узнать, где мои дети? -
Бормочет в рацию. Через полминуты подхо-дит молодая полицейская - с бляхой на груди, без куртки и с непокрытой головой.
- Владелец дома? -
- Да. -
- Пойдемте. Они в машине "Скорой помощи". -
Следом за ней залезаю в "Скорую помощь". Света уже там.
Рядком сидят наши дети и Мария Василь-евна. Яшка в трусиках и босиком, на плечах моя кожаная куртка. Дрожит крупной дрожью. Об-нимаю сына, осторожно прижимаю к себе, по-глаживаю: - Ну, ну... все, сыночек, все прошло.... все хорошо. -
Испуганно плачет Алиска, всхлипывая: - Что же теперь с нами будет? -
Поверх пижамы наброшена какая-то куртка. Яркий педикюр на ногтях, почти такого же цвета кровь на пальцах.
Окаменевшая Мария Васильевна в халате. В глазах застыл ужас.
Парамедики спрашивают наши данные.
- Как вы оцениваете состояние моих детей и тещи? - задаю вопрос я
- Особых жалоб нет, только мелкие порезы. Хотите ли вы, чтобы мы их отвезли в больницу? -
- Мне трудно сказать. Я не могу оценивать их состояние. -
- Судя по всему отравления дымом нет. -
- Я палец порезал, - говорит мне сын. Смот-рю на маленькую босую ногу. Палец заклеен лейкопластырем. Рядом Алискины ноги в крови.
- Как это вы? -
- Это когда окно разбили и нас через окно вытаскивали. -
Мозг информацию воспринимает, но не ана-лизирует. Машинально отвечаю на вопросы поли-цейской и парамедиков, не веря чуду, глажу сына. По крестьянскому, морщинистому лицу тещи бегут слезы. Остановившийся взгляд.
- Что же мы теперь будем делать? - плачет опять Алиска.
Отвечает Света: - Главное, что вы живы, остальное все пустяки. -
Полицейская интересуется, есть ли нам, где переночевать. Если нет, то они сейчас найдут нам пристанище на ночь.
Да, интересный вопрос. Рядом живут рус-ские, Игорь и Ира. Переступая через шланги, иду к их дому мимо пожарных машин. "Здесь пена, осторожно", - говорит пожарный. Вокруг нашего дома еще какая-то суета. Прямо на навесе над крыльцом соседнего дома сидят две любопытные соседские девчонки-подростки. Они смотрят на ме-ня, я молча смотрю на них.
Игорь с Ирой не откликаются ни на звонки в дверь, ни на стук. Окна темные. Днем мы заходили поздравить их с Новым годом. Может быть, потом они уехали в гости?
Иду обратно. Из темноты возникает здоро-венный мужик в пожарной каске. Здоровается.
- Я Дейв, начальник пожарной бригады. Как дела? -
- Дела не очень, Дейв. Сколько вы еще здесь пробудете? -
- Не меньше часа. -
- Мне нужно пристроить семью, потом я вернусь. -
- Окей. -