Каждому свое, и кто-то задыхается от ра-дости от того, что проработал тридцать лет в одном и том же сборочном цехе. Кто-то не может себе представить, что за окном возможна другая панора-ма, кроме ставшего родным силуэта соседнего офисного здания.
Если человека отделить от канцелярского стола и аккуратно отклеить его задницу от кан-целярского же стула (стараясь не повредить обив-ку), он, естественно, поначалу испугается и начнет судорожно цепляться за окружающие предметы, сопротивляясь отчуждению от привычной среды.
Но потом с удивлением и детским востор-гом отчужденный обнаруживает, насколько же, оказывается, интересно на воле. А если его вдоба-вок лишить такого элемента, как радость общения с многочисленным начальством, человек начинает понимать, почему многие согласны идти на самые трудные работы - лишь бы никто не дышал в заты-лок и не капал бы слюной на спину (твою), загля-дывая с интересом через плечо, чтобы узнать, чем же именно ты в данный момент занят.
Конечно, за волю-вольную нужно платить. Платой может быть неопределенность будущего заработка (как, например, у меня) или бессонные ночи в дороге (у тракеров, то есть, дальнобойщи-ков), или полная реальность того, что проснешься ты в штате Аризона, а спать ляжешь в Вайоминге. И свинцовая усталость после четырех взлетов и посадок за один день.
Конечно, работа Светы открывает новые го-ризонты и для меня. Теперь я могу летать по всей Америке бесплатно, а это значит, я могу напраши-ваться на переводы в любой точке страны. Теоре-тически, мы вообще можем взять да и за мизерную цену махнуть на выходные на Сейшельские острова - искупаться, воздухом подышать....
Естественно, друзья и знакомые ахнули от такого кульбита - из лоун-оффисеров в стюардес-сы. А чего ахать-то? Все это полностью вписы-вается в мою философию активного фатализма. Вспомните: бьешься, бьешься, чтобы куда-то прорваться, а перед тобой словно стена глухая. И совершенно непонятно, почему тебя не берут на работу, в которой ты явно смыслишь больше дру-гих. Почему все не ладится с бизнесом, в который ты с азартом бросился? Почему исчезают люди, ко-торые вроде бы так интересны?
Проходят месяцы, а, может, и годы, и, огля-нувшись, вдруг видишь, что, оказывается, через цепь мнимых случайностей судьба вела тебя к оп-ределенной точке, к тому, что твое.
Это вовсе не значит, что нужно прикинуться бревном на сплаве леса и, мерно покачиваясь на речной волне, плыть вниз по течению вместе с ба-нановыми шкурками, рваными ботинками и вся-кими использованными аксессуарами. И крыльями нужно махать, и конечностями всякие движения совершать. И мозгами шевелить, и планы строить. Но понимать, что будет так, как тебе определено.
Определено, скажем, было нам со Светой встретиться в свое время, и встретились. Судьба совершенно невероятным образом подвела нас друг к другу и сообщила: "Вот, это Юра, а это Света. Можете друг на друга посмотреть. С этого момента вы уж сами разбирайтесь, что у вас получится и что не получится".
А до этого я десять лет диву давался, поче-му в личном плане упорно наперекосяк все идет. Теперь-то я знаю, что шло именно так, как надо.
Такие вот дела. Так что жена осваивает пя-тый океан, а я привыкаю к ощущению тревоги за нее - так же, как привычно тревожусь за детей.
Миннесота
Октябрь 2004 г.
Остров Мауи
Свершилось! В Монтане, близ городка с ласковым названием Анаконда, мне влепили тикет за превышение
скорости. Было, конечно, за что – в Миннесоте за такое превышение мне бы не только руки, но и ноги поотрывали, чтоб другим неповадно было.
Но, все равно, не такое уж событие, чтобы голосить о нем на весь белый свет. Ну, не было у человека тикетов, а теперь есть, приобщился, ну и что?
Необычность этого рядового происшествия заключалась в самом факте моего пребывания в тех краях. Как, собственно, мы с сыном, Яшкой, оказались на западе Монтаны в машине с номерами штата Вашингтон? Ответ вас несколько озадачит. Дело в том, что мы возвращались с острова Мауи.
Чево-о-о? Какой еще остров?
Остров очень красивый и находится в Тихом океане, там, где круглый год тепло, где ласковый океан и птички поют, не умолкая.
А Монтана-то здесь при чем?
Ну, что ж, давайте по порядку.
Сидим мы, как-то, со Светой в столовой, смотрим в окошко на наш лес и ведем тихую беседу о том, что следовало бы нам чего-нибудь эдакое вытворить до конца лета. Лето, ведь, вот, - проходит лето, - а мы все здесь, сидим и на лес смотрим.
Для безумств есть мощный стимул. Жена у меня стюардесса, что дает нам право на бесплатный пролет самолетами авиакомпании «Норт Вест» в любую сторону света. Но не часто такие возможности выпадают. То у меня работа, то Света занята. Кроме авиакомпании она еще и в банке работает. На днях я получил чек за делегацию узбеков, с которой отработал в Луизиане. Должен был в августе лететь в Мичиган, но что-то у группы с визами заколодило, перенесли эту работу на сентябрь. Так что свободен я, как ветер и финансовые заботы на данный момент семью не душат.