6 октября 1922 г. пленум ЦК РКП (б) обсудил и единогласно принял проект постановления об объединении республик. В пункте пятом отмечалось, что центральные органы борьбы с контрреволюцией должны быть подчинены «директивам соответствующих наркоматов и постановлениям Совнаркома и СТО «Союза Республик»{207}. Следовательно, пленум наметил принципиально новую постановку вопроса о взаимоотношениях органов безопасности независимых республик: вместо вхождения республиканских ГПУ в НКВД республик, а ЧК Армении, Азербайджана и Грузии — в соответствующие СНК, было создано единое союзно-республиканское ведомство, осуществляющее руководство борьбой с контрреволюцией и внутренней оппозицией в масштабе всей страны.
30 декабря 1922 г. I Всесоюзный съезд Советов провозгласил образование СССР. Это событие означало наступление нового этапа в правовом положении органов безопасности.
12 июля 1923 г. Коллегия ГПУ обсудила доклад И.С. Уншлихта «Об объединенном ГПУ» и постановила «добиваться, чтобы в Положении о ГПУ была полностью проведена идея строгой централизации», а в каждой союзной республике, в том числе и в РСФСР, во главе ГПУ стоял Председатель и при нем имелась Коллегия.
Основные принципы и идеи, выраженные в Декларации и Договоре об образовании СССР, нашли отражение в первой Конституции СССР, принятой вторым съездом Советов СССР 31 января 1924 г. Конституция СССР (1924 г.), которая регламентировала отношения ОГПУ с ЦИК СССР, его Президиумом и СНК СССР, а также подробно и полно определила взаимоотношения с наркоматами Союза ССР и союзных республик. Она закрепила правовые основы единого и целенаправленного развития государства. Глава 9 «Об Объединенном Государственном Политическом Управлении» определила цель создания ОГПУ, систему руководства и подчинения и другие положения. Ст. 62 Конституции 1924 г. гласила, что ОГПУ руководит работой местных органов Государственного Политического управления (ГПУ) через своих уполномоченных при СНК союзных республик, действующих на основании специального положения, утвержденного в законодательном порядке{208}.
ОГПУ вошло в систему исполнительно-распорядительных органов Союза ССР и союзных республик на правах союзно-республиканского наркомата. Все правовые акты, регулировавшие до этого работу ГПУ РСФСР и его местных органов, сохранили свою силу и после образования ОГПУ при СНК СССР. Это положение было закреплено в статьях 61–63 Конституции СССР.
По Положению об ОГПУ и его органах от 15 ноября 1923 г. оно занималось: «а) руководством работой Государственных Политических Управлений союзных республик и им подведомственных особых отделов военных округов, а также транспортных органов Государственных Политических Управлений на железных дорогах и водных путях сообщения на территории соответствующих союзных республик; б) непосредственным руководством и управлением особыми отделами фронтов и армий; в) организацией охраны границы Союза ССР; г) непосредственной оперативной работой в общесоюзном масштабе».
Следовательно, ОГПУ должно было ведать работой Государственных политических управлений союзных республик и подведомственных им органов, а также особых отделов фронтов и армий в общесоюзном масштабе.
Конституция СССР и Положение об ОГПУ стали важнейшей правовой основой деятельности органов безопасности. При решении своих задач ОГПУ получило право проведения оперативно-розыскных мероприятий, дознания и предварительного следствия, а также принятия других мер пресечения. Однако органы ОГПУ, как и ГПУ в свое время, наделялись решениями ЦИК СССР дополнительными полномочиями.
Таким образом, Ф.Э.Дзержинский внес значительный вклада в становление и развитие социалистической (революционной) законности, приняв непосредственное участие в разработке принципов и положений деятельности органов и войск государственной безопасности Советской России.
Глава 4
Репрессивная политика ведомства безопасности
Если мы желаем победить, мы должны быть жестоки и к себе, и к другим{209}.
В карательной политике органов ВЧК-ОГПУ превалировал классовый принцип, но если после революции упор делался на социальном положении или происхождение того или иного лица, то позднее подход стал несколько иным.
В середине 1920-х гг. Ф.Э. Дзержинский выступил против классового похода к лицам, совершившим правонарушение. 17 февраля 1924 г. он направил письмо в ЦКК РКП (б): «Я в корне не могу согласиться с предложениями по карательной политике, выработанными комиссией ЦКК (прилож. к прот. № 90 от 13/П-24 г.)