— Оставайся, Лизхен, — беззаботно произнес он. — Наплюй на Родди…
Эржебет промолчала, старательно натягивая сапоги.
На несколько минут воцарилась тишина, Гилберт разглядывал Эржебет и ни о чем не думал. Он чувствовал себя удивительно бодрым и посвежевшим, хотя он не спал полночи. Ему следовало волноваться, но он ощущал лишь спокойствие.
— Не разлеживайся, — наконец проговорила Эржебет, взглянув на него. — Тебе следует собирать армию и готовиться обороняться, а не плевать в потолок. Я не для того рисковала, сообщая тебе эти сведения, чтобы ты все прошляпил…
Вдруг она шагнула к нему, порывисто обняла.
— Будь осторожен, — шепнула она и скрылась за дверью прежде, чем он успел что-либо сказать.
Гилберт поднялся с постели и неспешно подошел к окну, из которого открывался вид на двор перед парадным входом. Вскоре там появилась фигура в неприметном потрепанном плаще, восседающая на гнедой кобыле. Гилберт проследил, как всадник удаляется от дворца.
— Спасибо, Лизхен, — шепнул он.
Затем приказал себе больше не думать о ней, сейчас ему необходимо было сосредоточиться на военных приготовлениях.
Фридрих, в отличие от любившего иногда поваляться в постели Гилберта, всегда вставал рано, в пять-шесть утра. Поэтому Гилберт застал его в кабинете погруженным в работу.
— Фриц, у меня скверные новости, — с порога объявил Гилберт.
— И какие же? Тебе приснился кошмар про полчища австрийцев, которые нас атакуют? — Король иронично улыбнулся.
— Ага, а вместе с ними еще французы и русские, — не менее едко ответил Гилберт. — Вот только это не сон, а реальность.
Фридрих мгновенно посерьезнел.
— Я получил информацию из надежного источника, что Родди и Франц заключили против меня союз, — начал рассказывать Гилберт. — Они собираются втянуть в него Брагинского и, наверняка, немецкие княжества. Коалицию сколачивают, гады!
— Хм, враждебность Австрии понятна, — задумчиво протянул Фридрих, постукивая пальцами по столу. — Мария Терезия упорная и сильная женщина, она не успокоиться пока не вернет Силезию и не накажет нас за дерзость. Но вот от Франции я такого не ожидал… Что у тебя за источник? Ему точно можно верить?
— Можно, всецело. — Гилберт нахмурился, немного раздраженный тем, что кто-то сомневается в честности Эржебет.
— Ого, не раскроешь имя этого ценного осведомителя? Я награжу его по заслугам…
— Увы. — Гилберт развел руками. — Это моя личная тайна.
Фридрих только задумчиво хмыкнул и не стал настаивать, хотя Гилберт был уверен, что его король достаточно умен, чтобы догадаться обо всем.
— Все же, как бы ты не доверял своему человеку, стоит проверить его сведения, — заговорил Фридрих. — Я не хочу, чтобы вся Европа считала нас агрессорами, прежде, чем выступать против врага, мы должны обладать доказательствами того, что он начал первым. Я разошлю приказы своим шпионам в столицах, чтобы они прощупали почву и собрали информацию.
— Вечно ты заботишься о мнении Европы. — Гилберт презрительно фыркнул. — Пока ты над этим трясешься, Родди уже успеет собрать армию.
Фридрих вдруг хищно улыбнулся.
— Вот поэтому, пока шпионы разведывают обстановку, ты и займешься тайной мобилизацией, чтобы его опередить.
Гилберт ответил ему не менее хищным оскалом.
У его короля была хорошо отлаженная сеть агентов при всех европейских дворах и вскоре на руках у Гилберта уже были копии секретной переписки между Родерихом и Вильгельминой, воплощением Саксонии, которая была ближайшей соседкой Пруссии. Она обещала Родериху свободный проход через свою территорию для нападения на самое сердце владений Гилберта, а плюс к этому еще и свои войска.
Шпионы из Вены доложили о том, что австрийские войска стягиваются к границам. Сомнений не было — они готовились к атаке.
Гилберт и Фридрих принялись составлять план боевых действий, искать союзников — удалось заключить договор с Англией, но Артур Керкленд особо не рвался в бой. Его интересовала лишь давняя грызня с Франциском на далеких материках, в Европе у его королевской династии было наследное владение — Ганновер, и Артур хотел его защитить от загребущих лапок Франциска, используя союз с Гилбертом. Но вот воевать за прусские интересы хитрый бритт, конечно, не собирался. Гилберт понимал, что он остается фактически один против всей Европы, однако он не чувствовал страха, а лишь возбуждение — ему предстояло сразиться против сильнейших держав и это будоражило кровь. Он прекрасно понимал, что в войне против врагов, у которых больше войск и ресурсов, может сделать ставку лишь на внезапную и дерзкую атаку. Положиться на отвагу и выучку своих солдат. Гилберт не собирался ждать, пока противник нападет и навяжет ему бой на своих условиях. Нет. Он сделает первый шаг и заставит всех играть по своим правилам!