Аманда перестала улыбаться, и убрала руку с моего живота, но вместо неё под футболку скользнула другая. Только я её не почувствовала. Иной предмет касался моей кожи, и он был тоже ужасно холодным.
- Ты сделаешь то, что я скажу? - с ненавистью прошипела Аманда сквозь зубы. - А чего ты хочешь? - я старалась успокоить себя, не разрывая зрительного контакта с моим возможным убийцей.
- Я хочу, чтобы ты убила своего друга, а иначе я вспорю тебе живот и намотаю кишки ему на шею и ими же придушу твоего недолюбовничка как собаку. Ты чувствуешь скальпель у своего живота? - Я кивнула. - Значит, ты знаешь, что я не шучу.
- Ты убьёшь меня, не смотря на то, что я твоя сестра? - я пыталась надавить на жалость, но Аманда лишь хмыкнула в ответ.
- Я несколько часов назад убила нашу маму, тебя я щадить тоже не собираюсь, если ты не хочешь быть такой как я.
Я потеряла дар речи. Маму? Как? Как она смогла это сделать? Маму, маму!!!
Аманда встала с пола, нагнувшись, упёрлась руками о мои колени.
- Ну что, твой ответ, сестрёнка.
Мой голос дрожал, но я старалась держаться как можно более спокойно.
- Да, - кивнула я, - сделаем это.
В этот момент раздался треск стекла, и Аманда упала без создания. Патрик стоял напротив меня, держа в руках разбитую бутылку. Его грудь вздымалась от частого дыхания, на лице была злость и боль. Он откинул бутылку и ударил Аманду ногой по спине.
- Она действительно больная, - выдавил он из себя.
- Развязывай меня скорее, пока она не очнулась! - воскликнула я.
Патрик в спешке начал развязывать узлы на моих руках.
- Ты позвонил в полицию?
- Не успел. Но я уверен, что твой отец уже едет сюда.
Как только я почувствовала свободу, так сразу ринулась к лестнице, чтобы позвонить в полицию, а вот Патрик не успел.
Добежав до двери своей спальни, я услышала, как мой друг взвыл от боли. Я побежала обратно к нему на помощь и застала ужасную картину: Аманда сидела верхом на Патрике, сковав его голову коленями и пытаясь ударить в грудь кухонным ножом, Патрик же отбивался и хватал её за руки, кое-как успевая увернуться от ударов. Я с криком бросилась на Аманду, осознавая, что этот нож может достаться мне, но в этот момент в моей голове было только одно желание - убить её, чего бы мне это не стоило. Лезвие и правда полоснуло меня по животу и воткнулось в левый бок, но боли я не почувствовала. Я выбила нож из рук сестры и начала наносить удары кулаком прямо ей по лицу, вспоминая уроки борьбы. Из меня лилась ненависть, гнев наполнил меня с ног до головы, я просто не могла остановиться, а Аманда смеялась. Она смеялась как истеричка, будто в припадке, смеялась как сумасшедшая. И сквозь мои удары и её визжащий смех я слышала бормотание:
- Ты такая же... как я... Сумасшедшая! Психичка!
Я отскочила от сестры. Она, как ни в чём не бывало, встала следом. На её лице образовалось кровавое месиво, но она продолжала смеяться, попутно вытягивая из заднего кармана лезвие. Я сделала пару шагов назад и уткнулась спиной в столешницу. Столешница дрогнула, и с неё упал фонарик. Свет погас.
- Упс, - послышался злобный голос моей сестры. А дальше бешенный, разрывающий перепонки крик.
Я закрыла глаза, зная, что сейчас будет. Но ничего не почувствовала. Снова открыла, но везде была тьма. Слышались только хлюпающие звуки и прерывистое дыхание, а потом и это исчезло. Что это было?
Я сжала ладони, впиваясь ногтями в кожу, но поняла, что в правой руке держу рукоятку. Дотронулась левой рукой и почувствовала гладкое лезвие ножа. Оно было испачкано в крови. Я была уверена, что это кровь. Но как? Я не брала нож. Я его выбила из рук Аманды, но с пола не поднимала. Как? Как оно очутилось в моей руке?
В полнейшей тишине я услышала щелчок выключателя, и кухню озарил яркий свет лампы. Я поморщилась с непривычки и потёрла глаза.
- Открой глаза, сестрёнка, посмотри, что ты сделала! Это же потрясающе! Ты спасла меня! Я знала, я верила, что ты всё же меня не бросишь! - Аманда залилась звонким смехом, таким приятным и сладким, совершенно не похожим ни на один другой её смех.
Я распахнула привыкшие к свету глаза и ужаснулась. Кухня была больше похожа на кровавую бойню, всё было перевёрнуто, все стены и пол были в крови, а посередине лежало изувеченное тело Патрика. Десятки ножевых ран на теле не оставили ему шанса. Он заслонил меня собой.
- Патрик! - я, рыдая, кинулась к другу, прижимая свои красные ладони к его лицу.
- Чего ты так ревёшь? - с нежностью в голосе спросила Аманда, будто мама, пытавшаяся успокоить своё дитя.
- Ты убила его, - захлёбываясь слезами, произнесла я.