- Таких подробностей не помню. Фишка в том, что соревнующиеся должны идти по дороге, не отдыхая и не останавливаясь. С одной скоростью, понимаешь? Кто начинал отставать, того отстреливали едущие следом военные.
- Бред какой-то, - однозначно отреагировала Мария, - Похоже на развлечения европейцев в колониальной Африке. Ещё скажи, что участвовали в игре исключительно добровольцы.
Это определённо был сарказм, но по уставшему голосу трудно определить.
- Так и есть. Сто подростков вызывались пройти путь по собственному желанию. У каждого, разумеется, были свои мотивы, но это нюансы.
- Что-то вроде обряда инициации?
- Э-э-э… В смысле?
- Ты сказал, что участвовали подростки. Возможно – это обряд посвящения в мужчины. Такая практика существует, опять же, в Африке и на островах Полинезии.
- Нет, - поняв, куда клонит Мария, уточнил Тимофей, - Всё происходило в США. Вернее, в альтернативной версии Америки.
- Блин! Тьфу, на тебя! – ругнулась девушка, - Так это опять книга или фильм?! Ты поэтому не хочешь рассказывать про лес и стену? Боишься, что твои воспоминания тоже окажутся киношным сюжетом?
- Да, - признался Тимофей, - Я уже, вообще, ни в чём не уверен. Просто подумалось, что долго идти мы не сможем. У тех пацанов, из «Долгой прогулки», были запасы воды и еды.
- Зато здесь нет конвоя и нас никто не пристрелит.
- Это, конечно, плюс, - горько хмыкнул парень, пытаясь сплюнуть на ладонь, - У меня настолько всё пересохло во рту, что слюны уже нет.
- Поменьше об этом думай, - посоветовала Мария, - Без воды человек может прожить неделю.
- Скорее промучиться, - поправил Тимофей.
- Ночью станет прохладнее, а к утру на траве появится роса, - успокоила Мария.
- Ну, это всё меняет! – проворчал Тимофей, раздражаясь от мысли, что он, мужчина, начал скулить первым, а спутница, будучи хрупкой девушкой, его утешает.
Ходоки потеряли счёт времени, но боялись остановиться, полагая, что стоит присесть и у них не найдётся сил продолжить движение. Каждый для себя решил, что до темноты нужно пройти максимально длинный отрезок пути, а уже потом устроить привал и хорошенько выспаться. Что будет утром, когда они проснутся с болью в мышцах и голодные, никто не задумывался. Тупо шли вперёд, механически переставляя ноги.
На попутку уже никто не надеялся, посчитав, что здесь движение ограничено каким-то неизвестным фактором. Может, люди в этом направлении избегают ездить в следствии какого-то запрета, техногенной катастрофы или поблизости нет никакого жилья и людям попросту без надобности курсировать туда-сюда, напрасно расходуя топливо. Всё прояснится, едва они куда-нибудь придут. Все слишком устали, чтобы ломать голову над подобной мелочью. Лучше поберечь силы и продвинуться как можно дальше на запад.
Тимофей не помнил, что мотивировало героя «Длинной прогулки», но его лично удерживала от брюзжания и нытья Мария. Не потому, что стеснялся выставить себя слабаком перед хрупкой блондинкой. Час назад чьё-либо мнение, кроме внутреннего голоса, мечтающего оказаться в шезлонге под матерчатом навесом, в окружении двух вентиляторов, его перестало волновать. Он шёл, стараясь не споткнуться и неотрывно смотрел на пятисантиметровые каблучки, цокающие перед ним по асфальту. Временами пикантный звук превращался в шкрябание, но девушка брала себя в руки и снова брела, стараясь ступать ровно. Наверное, проще снять туфли и идти босиком… Хотя нет. Из той же книги он помнил, как стирали до крови пятки те, кто выбрал неудачную обувь, и она разваливалась, не выдержав нагрузки.
Мы выдержим, твердил он себе, мы из плоти, а не ширпотреб. Вон Мария же идёт, не обращая внимания на жару, усталость, жажду… Сколько всё-таки выносливости скрыто в миниатюрных женщинах, когда даже он, здоровенный бугай, мечтает лечь в шезлонг… а лучше сесть на край бассейна и опустить ступни в… Зачем опускать ноги в бассейн? Разумнее лечь на край, погрузить в прохладную воду голову и пить, пить, пить…
Звук двигателя приближающегося автомобиля вывел обоих из ступора, заставив не только воспрянуть духом, но и, прогнав видения, включить голову.
Мысли Тимофея заметались, выбирая единственное правильное решение, чтобы водитель не проскочил мимо, испугавшись подбирать странных пассажиров посреди безлюдной трассы. Нужно нечто из ряда вон выходящее, способное привлечь внимание, иначе следующей машины они могли не дождаться.
Парень придумал два способа. Встать на полосе, размахивая руками, как пикетчик, перекрывающий движение. Второй вариант, лечь поперёк дороги, изображая потерявшего сознание путешественника. Мария же, быстро избавившись от импровизированной юбки, оттащила его на обочину.
- Стой здесь и не отсвечивай, - прошипела она ему в ухо, потому что сил кричать у девушки уже не осталось.
Затем встала вполоборота к приближающемуся автомобилю, красиво изогнулась, выставив вперёд бедро и призывно помахала рукой, демонстрируя международный знак автостопщиков.
«Всё-таки она проститутка», - мелькнуло в мозгу Тимофея, - «И поза и наряд соответствуют профессии».
А в слух добавил:
- Рискуешь, водила может потребовать исполнения обещаний.
- За глоток холодной воды, кондиционер и мягкое кресло, могу и отсосать. С меня не убудет.
Сначала ничего не происходило, но, когда до Марии оставалось метров двадцать, водитель резко нажал на тормоз, отчего тяжёлый внедорожник, укреплённый силовым обвесом в экспедиционном исполнении, едва не пошёл юзом, разворачиваясь поперёк полосы.
Дверь со стороны водителя распахнулась и над багажником появилась нечёсаная голова, с патлами как у завзятого панка.
- Ну вы, блин, даёте! – проорал он, стараясь перекричать грохочущую из салона музыку, - Скажите спасибо, что я вовремя вас заметил, а то бы просквозил мимо, как вольный ветер в степи. От конвоя отстали?
При слове «конвой» Мария вспомнила рассказ про толпу бредущих подростков и военных добивающих из автоматов отставших. Тимофей же представил автозак ФСИН и приготовился возражать, доказывая, что они не беглые преступники, а законопослушные граждане, путешествующие по любимой стране.
Впрочем, он не успел. Мария крикнула «да» и бросилась к машине.
- Забирайтесь оба на заднее сидение, - приказал любитель панк-рока и экстремального вождения, ныряя с подножки на водительское кресло.
Заднее место оказалось не сплошным, а перегороженным посередине конструкцией, напоминающей встроенный ларь для необходимых в дороге вещей. Тимофей влез первым, подал руку, помогая спутнице забраться на высокую подножку, а когда она оказалась внутри, с трудом перешагнул ящик и плюхнулся в кресло, позади водителя. В салоне действительно работал кондиционер, отчего страх, перед смертью от солнечного удара и жажды, мгновенно отступил.
Когда дверь захлопнулась, оба едва не оглохли от грохочущей из всех динамики песни. В спинки передних кресел оказались вмонтированы четырнадцатидюймовые мониторы, на экранах которых кривлялся парень с разноцветным хаером, в бриджах и рубашке навыпуск, один рукав которой был напрочь оторван, отчего лохмотья нитей свисали наподобие эполет.
- Если долго смотреть на кусок дерьма,
то впитаешь в себя весь негатив,
его кредо, посыл, весь его нарратив,
исходящий из этой кучи говна,
а когда жизнь потребует твоё веское «нет»,
ты не сможешь подняться и продолжишь лежать,
источая безволия смрад, - примерно такой посыл выкрикивал певец под вполне забойный ритм.
Попросить убавить звук никто не решился и оба растерянно следили, как водила, пытаясь подражать движениям вокалиста, машет руками, изображая то ли вентилятор, то ли петуха, отчаянно пытающегося удержать тело в полёте.
Машина, между тем, набирала скорость, а поклонник панк-рока продолжал беситься в своём кресле, совершенно не обращая внимания ни на пассажиров, ни на мелькающие за окном пейзажи.