-Пошли.
-Куда?
-В гостиную.
Встав, подошла в стене. Вопросительный взгляд проигнорировала, взмахнула рукой (взмахом это трудно назвать), сняв таким образом полог невидимости. И нашему взору показалась дверь.
-Но как?
-Давай не сейчас, пожалуйста.
-Хорошо.
Зайдя в гостиную, отправила огненный сгусток в камин, таким образом разжигая его. Подошла к дивану, около него, укуталась в теплый плед.
-Так и будешь стоять?
-Но как ты это сделала?
-Это просто пространственная иллюзия. Потом как – нибудь расскажу. Садись.
Сев, он требовательно посмотрел на меня. На меня этот взгляд не подействует.
-Рассказывай, я слушаю.
-На будущее, не указывай мне. Я птичка вольная. Хорошо?
-Ладно, - нехотя ответил он, но продолжил сверлить взглядом. Он не исправим. Вздохнув поглубже, начала:
-Помнишь, когда я появилась из портала, я была с ножевым ранением? После у меня остался шрам на боку. Я думала, ничего серьезного. Но вот уже почти две недели, стало все худо, - увидев его недоуменный взгляд, продолжила, - Нож, которым меня ранили, был смазан ядом. Сильным. Он не действует сразу, а только через некоторое время начинает убивать организм. Медленно и мучительно, лишая сил с каждым часом. Я перерыла все: все книги, обследовала себя, но у вас нет нужного оборудования, нет ничего, что может мне помочь. Я не знаю, что это за яд. Я просто медленно умираю, - сказала и опустила голову на колени, закрываясь от всего и вся.
-Покажи мне шрам, - повелительно сказал Ник. Я подняла голову и посмотрела на него, - я помню, что указывать тебе нехорошо, но покажи мне шрам.
Как будто это что – то решит. Но попытка не пытка. Надежда умирает последней. Встав, одернула футболку и показала шрам, который стал черного цвета, а область вокруг него вся синяя.
-Я знаю, что это, - Что? Я не ослышалась? – точнее, видел раньше это. Моя мать умерла от подобного. Я тогда не смог ей помочь, никто не смог. Поверь, тебе я попробую помочь.
-Спасибо, - в порыве обняла его. Крепко – крепко. Знаю, благодарить пока не за что, но он снова подарил надежду.
-И еще, Ник. Эээ…я так сократила твое имя, - пояснила на его недоуменный взгляд. – Я начала вспоминать. Мое настоящее имя – Александра. Кратно – Алекс, Лекса, как хочешь, - он мне помогает. Я ему доверяю. Ему можно доверять. – Только ректору пока не говори. Никому не говори, хорошо?
-Конечно, я рад, что ты мне доверяешь. А теперь пошли, попробуем тебе помочь. Я расскажу, то что знаю, может это наведет тебя на решение.
Ник рассказал все, что знал. Его мать отправили, только сразу не заметили. И все подстроили так, как будто это случайность. Она укололась иголочкой, когда вышивала. Когда ее ядом смазали, не понятно никому! Но факт в том, что на это не обратили внимания. С кем не бывает. Но потом точка стала черной, область, как и у меня, вокруг стала синеть, палец перестал слушаться. Организм начал медленно умирать. И умерла она в муках. Ту иголку нашли, исследовали. Ник показал мне результаты. И я не поверила, что увидела. Это яд мирхы. Мирха – это животное, все в колечках, небольшого размера (как ежик). Его очень трудно поймать и не отравиться. Как они умудрись только?
- Я знаю, что делать! Ник, спасибо тебе большое.
Перерыв все библиотеку, я нашла травы, которые по свойствам похожи, на те, что исцеляют от этого яда. Они редкие. Пришлось посылать Ника в город, но он нашел их, это было трудно. Но какой – то бедняг обогатился, не зная о свойствах этих трав.
-Ник, спасибо. Ты мне жизнь спас. Я верну долг, спасибо еще раз!
-Научи меня заклинанию этой иллюзии, что комнату дала и долг будет аннулирована. А если серьезно, я обязан был тебе помочь.
-Не знаю, что тебя двигало, но спасибо еще раз!
С каждым днем мне становилось все лучше. Шрам снова становился белым и тонким. Я вернулась на занятия. Все благодаря Нику. Спасибо ему. Я еще отблагодарю его.
***
Эта же глава от лица Ника. Кому не интересно, можете пропустить, но многое потеряете.
Закончив последний на сегодня урок, решил проведать Миру. Я беспокоюсь за эту сумасшедшую девчонку. Почему сумасшедшую? Да только такая закроет рот эльфийскому принцу незнакомым никому заклинанию. Но все равно, ее уже две недели нет на занятиях. Ректор говорит, что она отравилась нашей едой, но мне не верится.
Ее соседка сейчас на последней паре, поэтому пару часов есть.
Подойдя к ее комнате, постучал. Дверь мне открыли только через две минуты. Мира, вся бледная, как только что поднятый зомби, и слабая, вышла и спросила: