Березовский, над которым повисла смертельная угроза, решает дать бой. 18 декабря 1997 г. «Независимая газета», находившаяся в управлении олигарха, опубликовала статью, где на Анатолия Чубайса и правительство «младореформаторов» посыпалась тонны вранья и клеветы. Журналисты принялись обвинять их в шпионаже и передаче важной информации МВФ. Следом подключились другие информационные «орудия», также находившиеся в собственности Березовского. Представители «пятой власти» стали обвинять правительство во всех смертных грехах, что в условиях разгорающегося экономического кризиса в стране нашло самую благодатную почву среди населения. Тем не менее, свой главный удар одиозный олигарх нанес за тысячу километров от Москвы.
В ночь с 21 на 22 декабря 1997 года отряд боевиков в количестве 40 человек совершил дерзкое нападение на расположение 136-ой мотострелковой бригады, дислоцированной в Буйнакске. Экстремисты действовали невероятно слаженно, в течении нескольких часов бандиты обстреливали расположение воинской части, а затем, захватив автобус с пассажирами, попытались скрыться. Поднятые по тревоге части сумели блокировать боевиков, тем не менее им удалось уйти на территорию Чечни, откуда их конечно же никто выдавать не собирался35. По официальной версии экстремисты таким способом планировали захватить бронетехнику, но их цель не была достигнута из-за сопротивления военнослужащих. Наверно только наивный мог рассчитывать, будто отрядом в 40 человек можно напасть на воинскую бригаду и захватить бронетехнику. Арабский наемник Амир Хаттаб, спланировавший это нападение, дураком никогда не был! Потому что истинная причина столь дерзкой акции находилась за тысячу километров от Дагестана …
Факт остаётся фактом, после нападения боевиков на 136-ую бригаду, деятельность ВЧК была спущена на тормоза: руководство страны так и не решилось прижать Березовского. Вот что писал, находившийся тогда в самой гуще событий глава представительства Международного фонда в Москве Мартин Гилман в своей книге с весьма красноречивым названием «Дефолт, которого могло и не быть»:
«Перед Новым годом меры ВЧК дали примерно следующие результаты. Омский НПЗ заплатил к 25 декабря причитавшиеся с него налоги, включая декабрьские, в сумме 640 млрд «старых» рублей, из которых 420 млрд были погашены путем зачетов. Проценты и штрафы в размере 420 млрд рублей он платить не стал. Достоверной информации о платежах Ангарской НХК не было. ВЧК больше никаких заседаний не проводила (и вроде бы даже не планировала) и действий против других крупных должников не предпринимала. В то же время Починок с удовлетворением отмечал возросшие в декабре поступления от РАО «ЕЭС», «Газпрома», ЛУКОЙЛа и ряда других крупных плательщиков. Премьер-министр также ссылался на этот факт как на доказательство того, что налоговая дисциплина заметно укрепилась.
На последующих встречах эта ситуация неоднократно обсуждалась, но так и осталось неясным, что же на самом деле произошло. С российской стороны ощущалась явная неловкость при этих обсуждениях. Я тогда пришел к выводу, что на начальном этапе Чубайс, Минфин и ГНС поверили в свою силу и сочли возможным начать решительные действия против крупных должников. Затем, даже после принятия нового решения ВЧК от 17 декабря, они еще надеялись, что сумеют все-таки наказать самых злостных неплательщиков, как и предусматривалось в договоренностях об исполнении программы. Но потом в дело вмешался премьер-министр, очень весомо дали о себе знать политические реалии, и все в конце концов было спущено на тормозах.
Починок признавал, что сигнал налогоплательщикам подали слабый, ведь получилось так, что в конечном итоге должники могут отделаться только суммой налога, а те из них, кто покрупнее и обладает политическим весом, и вовсе могут не платить, пока на них не надавят совсем уж сильно. Так что в результате остался вопрос, ради чего была затеяна вся эта история с ВЧК и как вообще добиваться налоговой дисциплины, если существующую юридическую систему ради политических интересов можно вполне эффективно использовать для сведения на нет любых усилий»36.