— Ханна, у вас память как стальной капкан, — обратился Майкл к пожилой женщине, чье лицо сияло от удовольствия. — Вы приготовили завтрак в точности так, как я просил вчера. Не упустили ни одной детали.
Она положила на его тарелку еще один поджаренный тост.
— Все приходит с опытом. Я готовлю для людей и знаю свою работу.
— Это уж точно. Восхитительно.
Майкл проснулся очень рано в надежде ускользнуть из дома прежде, чем его обитатели соберутся в столовой на завтрак. Но еда просто таяла во рту, и он засиделся за столом до тех пор, пока не появились остальные жильцы. Нет в мире ничего подобного восхитительным кулинарным изыскам, что повышает настроение… даже если люди того не заслуживают.
Он уже был готов встать из-за стола, правда с большой неохотой, и покинуть комнату, когда вошла Чар со своими мальчиками. Уйти прямо сейчас выглядело бы, по меньшей мере, странным.
Чарин вскользь улыбнулась ему, села на стул и сосредоточила внимание на детях.
Майкл знал, что должен уйти, но волшебное чувство сытости разлилось по телу, и внезапно он обнаружил себя оживленно болтающим за чашкой кофе с двумя другими мужчинами. Его собеседниками оказались инженер Ральф Буртс из Далласа и рабочий-контрактник из Сиэтла по имени Саймон Джитер. Однако все внимание Майкла занимали Чар и дети; она казалась хорошей матерью. Только вот почему он чувствует гордость за нее, разве ему не все равно? Он же предупредил себя об опасности сближения с Чарин не далее как ночью?
— Эти рыжики напоминают мне моих ребятишек, — сказал Ральф, наблюдая за попытками Рикки удержать полную ложку около рта. — Я так скучаю по ним. Надеюсь по возвращении домой побыть с ними недельку-другую.
— Сколько у вас детей? — спросила Чар, ловко подхватывая ложку.
— У меня тоже двое мальчиков. И три девочки.
— О боже, целая команда!
— Да, мы весело проводим время. Они хорошие ребятки. Куда бы мы ни передвигались, мы словно маленькое стадо.
Чар улыбнулась. |
— Я всегда хотела иметь много детей. Моей целью было родить шестерых. — Чарин хмыкнула. — Особенно мне хотелось иметь девочку или двух, похожих на меня, но я счастлива и с этими двумя сорванцами.
— А вы, Греко? — по-дружески спросил Ральф. — У вас есть дети?
— Нет, — коротко ответил тот, делая большой глоток кофе.
Слова Чар засели у него в голове. Итак, она хочет иметь много детей. Ему следовало знать, что она предназначена для большой семьи. Если до этого он тешил себя призрачной надеждой наладить с ней отношения, подвернись хотя бы одна возможность из ста, то теперь любые попытки стоит пресечь на корню. Настроение ухудшилось, тело задеревенело, а желудок словно завязался в узел.
— Мистер Греко не любит детей и постоянно нас информирует о своем недоброжелательном отношении к ним. — Взгляд Чар едва коснулся его и затем метнулся в сторону.
— Как жаль, — посочувствовал Ральф. — Что произошло? Несчастливое детство или что-то другое? — Он покачал головой, не ожидая ответа. — В том-то все и дело, — обратился Ральф к молодой маме. — У меня был друг, который ненавидел детей. С ним плохо обращались, когда он был ребенком.
— Со мной обращались хорошо, — холодно произнес Майкл, вытирая губы салфеткой и поднимаясь из-за стола. — В наших телевизионных программах полно дрянной психологии. Все в погоне за объяснениями причин любви, ненависти, — добавил он. — Просто моя жизнь сложилась так, а не иначе.
Когда Майкл покидал комнату, то чувствовал на себе взгляд Чарин, и на мгновение ему показалось, что она видит его насквозь, видит его ложь. Конечно, это не так. Откуда ей знать о его детстве? Он солгал, когда говорил, что с ним обращались хорошо. Но ни к чему выставлять напоказ кровоточащие раны. Сегодня он ясно осознает свои проблемы, связанные с детством. Однако вы не можете изменить то, что уже случилось. Так какого черта его жизнь должна кого-нибудь волновать?
Гнев бурлил и готов был выплеснуться наружу, если бы не одно событие, которое подействовало на него как ушат холодной воды. Майкл завернул за угол в холле и наткнулся на Ронни. Тот на вытянутых руках держал его тяжелый портфель.
— А вот и вы, — улыбнулся мальчик. — Идите на работу, мистер Гекко!
Майкл взял портфель и посмотрел вниз; нежданное тепло разлилось в груди.
— Спасибо, Ронни. — Его голос слегка дрогнул, и первое желание взъерошить рыжие волосы удалось подавить с большим трудом. — Увидимся вечером.