И вот день настал. Не откладывая в долгий ящик, чтобы не терять драгоценное время, встреча была назначена на следующий день после срочного отъезда родителей.
Начавшись со стеснительных ужимок, она продолжилась, какими-то разными, ещё детскими играми в карты, затем в бутылочку. Это игра вначале смущала, но заставляла внутри замирать в ожидании и предвкушении, и всё было волнительно и взбудораживающе щекотливо внутри. Сила желания коснуться губами до алых губ своей Мечты была такова, что казалось, одним взглядом можно было остановить бутылку в нужном положении. И часто именно так, вольно или нет, но и происходило!
Уши горели, глаза блестели, а щёки были пунцовые. Ажиотаж достигал такого накала, что некоторые моменты в этой полувзрослой игре дали повод из-за кого-то пустякового предлога перейти к шутейской войнушке, когда мы дубасили друг друга мягкими спальными подушками, причём так рьяно, что подушки, причём не одна, порвались. А перья…
А что перья?.. Ну, мы же в пылу сражения не остановились, а продолжали межполовое состязание с прежним энтузиазмом. Даже тогда, когда поняли, что из подушек белыми плотными облаками валит пух. И так бились до тех пор, пока не опустошили все подушки. Во всяком случае, у меня с Маринкой подушки были все выпотрошены, и мы перешли в той «битве полов» уже врукопашную.
Вот тут-то преимущество было почти на моей стороне. За одним маленьким исключением — у них есть такой врождённый элемент «боевого облачения», как ногти. И они, часто действуя инстинктивно, охраняя свою безопасность и целомудрие, пускают их в дело, и, как правило, в упредительном порядке. Теперь — только берегись!
Мне пришлось её спеленать, руки убрать назад и там завязать, чтобы она не могла царапаться. Глаза её горели яростным огнём. Те добрые глаза невинной девочки в один миг заискрились всполохами внутренней силищи могучей воительницы. Она пыталась освободиться от пут, но не тут-то было: я-то знатный рыбачок, и хорошие узлы вязать умел отлично.
Она очень глубоко и волнительно дышала, и её грудь высоко поднималась в этом возбуждённом дыхании. Она была прекрасна. Я наклонился к ней, чмокнул застенчиво в щёку и прошептал, что сейчас развяжу. Опять же, не потому, что такой «принц благородный», а просто опасался, чтобы она по недоразумению царапаться не начала, когда я буду её развязывать.
И она немного успокоилась и стала ждать, но всё же смотрела с некоторой подсознательной опаской и прямо мне в глаза.
Мы лежали с ней на широкой кровати. Её девичий стан плотно обтягивала водолазка, через которые проглядывали упругие и заметно выступающие округлые полушария. Те, что имели для пацанов такое манящее притяжение.
Я приобнял её. Ну, чисто технически, чтобы добраться до узлов за её спиной, так как отворачиваться она ни за что не хотела, чтобы я смог быстро развязать ей руки. Потому я стал развязывать их на ощупь — ведь её руки связаны сзади, а ей было нужно, чтобы я находился спереди и на её глазах. Тогда мне пришлось почти лечь на неё, чтобы добраться до узла. В тот момент я был настолько возбуждённо чувствителен, что прекрасно ощущал своим телом эти её очень упругие выступы, и так утонул в своих восхищённых эмоциях, что совершенно не обращал внимания, что и на моём теле мог какой-то орган оказаться даже более плотным. Например, как бицепсы, когда, к примеру, подтягиваешься, а также всякие трицепсы или писепсы.
А её реакция на все действия была мне пока неизвестна и могла оказаться совершенно неожиданной. В любом случае я с предельной осторожностью и чрезвычайно тактично освободил её руки. Водолазка немного задралась, приоткрыв бесподобно красивую, гармоничную, изощрённо величественную часть её великолепия. Она оказалась даже прекрасней, чем я её представлял. Мягким движением я опустил ей водолазку, чтобы она не смущалась.
В белом-белом окружающем пространстве… (если кто забыл, то это не в моих фантазиях, а от перьев из подушек, до той поры продолжавших висеть в воздухе), на огромной пушистой кровати мы были вдвоём. Наши лица рядом, дыхание учащённое и взволнованное, истома желания окутывала нас… Это было обоюдное и очень искреннее влечение… и я впервые поцеловал её в губы по-взрослому и без «бутылочных» соглядатаев — Серёги и Ленки. Это было сладко как арбуз… Пусть это даже было всего-лишь такое совершенно невинное действие!.. С чего-то же надо начинать. Но и так всё получилось очень здорово для начала!
Время пролетело стремительно. Оказалось, что уже больше одиннадцати вечера, и им с Ленкой нужно бежать по домам, пока матери не станут их вызванивать по подружкам. Мы лишь успели договориться, что завтра продолжим, так как сегодняшняя схватка не выявила победителя.