– Изобрази! – небрежно сказал бука.
Дрыга несколько секунд нерешительно повисел в воздухе перед Любой. Та смотрела на него с вызовом, скрестив руки на груди.
Потом дрыга постепенно начал как-то вытягиваться, увеличиваться в размерах, сквозь туман проступили очертания огромных когтистых лап, появилась зубастая раззявленная пасть, чудище с вытянутыми ручищами нависло над Любой…
– Н-ну? – презрительно спросила Люба. Она нисколечко не испугалась. – И это всё?
Дрыга мгновенно съёжился до прежних размеров и виновато оглянулся на буку.
– Ну во-о-от, – спокойно сказала Люба, втайне торжествуя. – Разобрались, да? И, между прочим, я не разрешаю устраивать безобразия в моей комнате.
– Чи-во? – раздельно переспросил Ух. Хока тем временем захлёбывался и булькал от возмущения, не находя что сказать. Нюся с интересом наблюдала за происходящим. – Ещё мы у всякой там, понимаешь! Спрашивать, понимаешь, станем!
– А вот я, допустим, закричу, – Люба даже улыбнулась. – Тогда придёт мама, включит свет. Я скажу, что кошмар приснился. Вы драться начнете – а я опять закричу. Хоть всю ночь буду кричать!
– Это шантаж, – тихо сказал хока.
– Ага, – Люба улыбнулась ещё шире. – Именно. Вот не люблю я, когда дерутся. И вообще. Вот у нас в школе учительница по физкультуре – она говорит, что всегда можно доказать, кто сильнее, без всякой драки. Путем соревнования, вот.
– Это как же это? – угрюмо спросил бука Ух.
– Н-ну… – Об этом Люба ещё не подумала. – Ну например… устроить соревнование по бегу… хотя нет, тут не разбежишься особенно… или по прыжкам… О! Вот, например. Кто больше всех раз подпрыгнет на одной ножке, тот и победил!
– Я тебе не прыгун, – злобно сообщил хока.
– А я – тем более! – в тон ему поддакнул бука. – Понимаешь…
– Ну можно же устроить командные соревнования. А вы будете капитанами команд… ну или там тренерами, – Люба слезла с кровати и обратилась к ближайшему дрыге, старательно копируя букины интонации: – А ну изобрази!
Дрыга, не шевелясь, смотрел на неё печально и непонимающе.
Люба вздохнула.
– Ну вот смотри. Становишься на одну ногу, – она показала, – вот так. Ты можешь встать на одну ногу? Или что у тебя там?..
Туман перед ней пару раз моргнул жёлтыми глазами, а потом слегка перекосился.
– Ну… примерно так, да. А теперь – подпрыгивай, – и Люба подпрыгнула.
Дрыга медленно приподнялся в воздухе и завис в полуметре над полом.
Люба, запрокинув голову, задумчиво смотрела на него.
– Знаешь, – Нюся дернула Любу за рукав пижамы. – Насчёт прыжков. По-моему, это не очень удачная идея.
– Вижу, – коротко ответила Люба. Она напряженно думала. Судя по всему, спортивные соревнования для таких существ, как шмыги и дрыги, не подходили. – Придумала! – Любу вдруг осенило. Она подбежала к деревянному стеллажу, на полках которого беспорядочно были разложены её игрушки, книги и школьные тетради. Покопавшись в одной из стопок, она извлекла большую клетчатую деревянную коробку.
– Вот! – с торжеством объявила она. – Вы будете играть в шахматы! Армия победителя селится под кроватью! А во время игры ваши солдаты могут за вас болеть и подсказывать ходы.
– Ещё чего… – начал было бука, но тут хока жестом остановил его:
– Погоди! Пусть… пусть она покажет.
У хоки по имени Ох была в жизни одна слабость – математический склад ума. Но куда, скажите на милость, девать математические способности пугалке из шкафа в детской?
Бука Ух – извечный хокин враг и соперник – был прямолинеен и прост как табуретка. Больше всего на свете он любил хорошенько кого-нибудь напугать, хорошенько поспать и посмотреть на хорошую драку.
Хока Ох был устроен иначе. Ему хотелось чего-то большего, но чего – он и сам бы не смог сказать. Иногда он тайком листал Любины учебники и школьные тетради. Постепенно научился читать и считать, и даже иногда замечал ошибки в Любиных задачах по математике. Тогда ему становилось ужасно досадно, хотелось всё перечеркнуть и написать правильное решение. Но он, конечно, этого не делал. Не хокино это дело – задачи решать.
Однажды хока нашёл в комнате Любиных родителей книжку под названием «Великие полководцы в истории». В этой книжке он встретил слова, глубоко запавшие в его душу: «стратегия» и «тактика». Хока Ох буквально заболел военным делом. Он понял, как применить склонность к точным наукам в жизни пугалки.
Днем и ночью, сидя в шкафу между Любиными платьями, Ох рисовал на клетчатых тетрадных листах планы боевых действий, отмечал крестиками и флажками ходы и атаки, указывал стрелочками передвижения войск… На почве своего увлечения он даже подружился с соседом сверху – Соколовским-Квартирным. Тот не то чтобы интересовался военным делом, но зато хорошо знал историю. А кроме того, у Соколовских была прекрасная домашняя библиотека. Среди великого множества книг в ней нашлось и несколько по военной стратегии. Хока читал их запоем и заучивал наизусть.