— Э-э, — произнёс зам, забегав по сторонам глазками.
— И вообще, подумайте сами, разве мне кто-нибудь доверил бы проводить такую операцию без согласования и приказа с самого верха?
— Неееет, наверно…
Дабы успокоить новоиспечённого абсолютно вневедомственного сотрудника и недовести до сердечного приступа, подошёл к столу, налил стакан воды, под ошарашенный вид хозяина кабинета, пододвинул стул к нему, сел рядом и доверительным тоном негромко и вкрадчиво произнёс:
— Не волнуйтесь Вы так, товарищ. Мы Вас ни в чём не обвиняем. Более того, мы знаем, что Вы честно выполняете свою работу. Надеемся, что и дальше Вы с таким же усердием будете работать на благо нашей прекрасной страны.
— Да, — прошептал тот в ответ.
— Что же касается вождения автомобиля в нетрезвом виде, то мы это категорически осуждаем! Вы слышите меня — категорически! Но, в рамках социалистического лагеря.
— А…
— А остальные жители Земли пусть разбираются со своими алкоголиками сами. Мы же с вами не боги, чтобы за всем уследить. Согласны?
— Да-да.
— Вот и отлично. Что ж будем заканчивать. Кстати, вот ещё что. Всё о чём мы с Вами говорили забудьте. Если Вас будут о чём-то спрашивать, скажите, что беседу со мной провели по всей строгости.
— А…
— А это всё была проверка на Вашу лояльность. Понимаете меня?
Тот, открыв рот, закивал.
— Прекрасно, — встал и направился к двери. Чуть не дойдя остановился, обернулся в полкорпуса и поинтересовался: — У Вас ко мне всё? — и, получив утвердительный кивок, попрощался с практически завербованным мной третьим заместителем, к тому же оставшимся после общения со мной живым и здоровым!
Глава 8
Вышел, от выжившего вопреки, в полном обалдении и, почесав затылок, пошёл через длинный узкий коридор к дверям, над которыми висела зелёная табличка, с надписью: «Выход», за которыми находилась лестница.
«Н-да, что-то все эти дяди мне категорически не нравятся. Одни с сердечным приступом падают, другие теряются и начинают боятся любых понтов. Хлипкие какие-то они все. Нет в них стержня. Не могут углубиться они во всю глубину наших глубин, если чуть перефразировать слова дикого прапора из культового к/ф ДМБ. А значит у меня возникают серьёзные проблемы с дальнейшим покорением мира. Такие неответственные типы своим лбом нужные стены монолита неприятия нового попросту не проломят. Дадут заднюю или уедут в больницу. Это не бойцы для переламывания эшелонированной обороны. Это клерки для мирного времени. А мне нужны именно бойцы! Ветераны, готовые выполнить поставленную задачу, не дрогнуть и не отступить перед лицом опасного и более сильного противника. Мне нужны бюрократы с большой буквы «БЮ»! а у меня таких под рукой нет. И это, товарищи, очень нехорошо! И я бы даже сказал: «не гуд!» И с этим надо что-то делать. Вообще, поспешное отстранение предыдущей «моей» команды мне очень не понравилось. Нет, все они, конечно, не раз и не два ставили мне палки или даже брёвна в колёса. Постоянно брюзжали, отчитывали и вообще всячески трепали мне нервы, иногда пытаясь откровенно саботировать мои решения. Это всё, конечно же так, но, тем не менее, именно они смогли-таки превозмочь все препоны и провернуть незримые механизмы бюрократии, да так, что у меня получилось осуществить немыслимое — снять суперфильм, выпустить на Западе пластинки, да и вообще выполнить практически все свои хотелки, что я запланировал на первое время. При всех огромных минусах «тройки плюс», возникает вопрос: а есть такие, кто кроме них и меня в 1977 году смог бы осуществить нечто подобное? Уверен — никто! Исходя же из поговорки: «От добра, добра не ищут», можно сделать только один конкретный вывод: нужно спасать моих бюрократов пока их не загнали за Можай или вообще не отправили туда, куда Макар телят не гонял».
— Саша! Васин! — подбежал ко мне Евсеев, когда я начинал спускаться по ступенькам вниз.
— Что?! Опять?!?! — опешил я, готовый услышать очередное ужасное известие.
— Как хорошо, что ты ещё не уехал. Тебе в партком надо зайти.
— Зачем? Я ж не в партии, — ещё больше обалдел беспартийный.
— Там у них срочное дело к тебе. Звонили Жирину, хотели узнать где ты. Побежал тебя искать. У всех по дороге спрашивал. Умаялся по этажам бегать. Вот хорошо, что нашёл.