Возникновение перечисленных движений и организаций в 20-х годах на Кубе представляло собой не случайное явление. Оно было порождено всем историческим развитием страны, той ситуацией, которая складывалась на острове. Вот как охарактеризовал ее Ф. Кастро: «Прогнившие правительства и американские интервенты, которые господствовали в первые десятилетия существования республики, находившейся во власти неоколониализма, отдавали богатства страны в руки иностранных хозяев… То, что было завоевано в героических битвах 1868 и 1895 гг., оказалось утраченным. Смелый и мятежный народ, поразивший мир своими патриотическими подвигами, был вынужден влачить на своей собственной земле жалкое существование, как пария»{94}.
Начавшийся кризис экономики, крайняя дискредитация провозглашенной в 1902 г. республики и возникшая в связи с этим оппозиция со стороны широких слоев кубинского населения сделали 1920–1925 гг. переломным периодом в истории Кубы, чему в значительной степени способствовало также развертывавшееся в те годы движение кубинского рабочего класса.
КРАСНЫЕ ЗНАМЕНА ПРОЛЕТАРИАТА
Начав с чисто экономических требований, рабочее движение постепенно переходило к требованиям политическим, становясь важным фактором в антиимпериалистической борьбе кубинских патриотов. Выше уже говорилось о создании первых рабочих организаций на острове, однако их деятельность зачастую отличалась непоследовательностью, что объяснялось политической отсталостью пролетариата, заметным влиянием в его рядах анархизма и анархо-синдикализма. И все-таки кубинскому пролетариату удалось одержать ряд значительных побед даже в те годы (в 1916 г. завоевали право на 8-часовой рабочий день каменщики страны, годом раньше добились прибавки к заработной плате рабочие сахарных заводов).
Видную роль в развитии рабочего движения на Кубе, как уже указывалось, сыграла Октябрьская революция в России. Однако на далеком от нее острове, отмечал видный общественный кубинский деятель X. Маринельо, «важное значение революции 1917 г. было понято не сразу. Многие даже политически сведущие люди… не могли оценить истинную природу и масштабы этого события»{95}. Но, несмотря на удаленность Кубы от России и всевозможные препоны, чинившиеся распространению правды о Стране Советов кубинской и американской буржуазией, идеи Октября, учение Ленина проникали на остров.
Распространение идей Октября на Кубе способствовало спаду анархистского влияния в рабочем движении, сплочению рядов пролетариата.
По мере роста рабочих выступлений правительство усиливало репрессии против них. Особой суровостью отличались меры президента Менокаля. В мае 1918 г. были запрещены рабочие собрания, многие рабочие активисты брошены в тюрьмы, некоторые высланы из страны. За все это Менокаль получил в народе прозвище «кубинский кайзер».
Наиболее значительным выступлением пролетариата явилась стачка гаванских портовиков в ноябре 1918 г., поддержанная всеобщей забастовкой трудящихся столицы. Несмотря на применение властями вооруженной силы (полиция стреляла в забастовщиков, вышедших на демонстрацию), портовики добились полного удовлетворения выдвинутых ими требований.
Ранее, в мае того же года, кубинский пролетариат торжественно отметил 1 Мая{96}. На митинге в гаванском театре «Пайре» собравшиеся приняли «Приветствие народам России». Движение солидарности с Советской Россией охватывало все более широкие слои кубинских трудящихся и становилось своеобразной формой классовой борьбы.
Красные пролетарские знамена не раз полыхали под кубинским небом и в 1919–1922 гг. Усиливался процесс политической радикализации широких слоев населения, захвативший даже отдельных представителей властей. Так, в небольшом рыбачьем поселке Регла[4] алькальд (глава местного муниципалитета) Антонио Бош Мартинес издал 25 апреля 1921 г. декрет, объявлявший 1 Мая нерабочим днем на территории всего муниципалитета «в знак уважения… к рабочему классу и в знак сочувствия тому духу солидарности, который находит свое выражение в этом знаменательном дне», — говорилось в документе{97}.
В этот период растет тяга рабочих к единству. В 1920 г. создается Федерация рабочих Гаваны. В учредительном собрании Федерации приняли участие представители 18 рабочих организаций столицы. Собрание решило всемерно содействовать созыву нового Национального рабочего конгресса с целью организации Всеобщей конфедерации труда. Федерация сыграла видную роль в борьбе за права пролетариата, ей удалось добиться принятия таких важных законов, как законы «О трудовых увечьях», «О рабочем надзоре в портах», проекта кодекса о труде и др.{98} На очередном своем конгрессе она выступила с протестом против ареста и осуждения в США рабочих-иммигрантов Сакко и Ванцетти.
Забастовочное движение, развернувшееся на Кубе в первой четверти XX в., содействовало накоплению кубинским пролетариатом необходимого политического опыта, вело к дальнейшему росту его классового сознания, укрепляло единство рядов. Рабочий класс вступал на политическую арену страны в качестве самостоятельной силы. В значительной степени этому способствовало тесное переплетение классовой борьбы с антиимпериалистическим национально-освободительным движением всего кубинского народа{99}.
В результате перед кубинскими пролетарскими лидерами встал вопрос об определении новых задач и путей развития рабочего движения в стране, в частности о необходимости привнесения в революционное движение марксистской теории, о создании пролетарской партии марксистского типа. Уже упоминавшийся выше Карлос Балиньо подготовил Декларацию принципов, которая после обсуждения на конференции Социалистического объединения Гаваны была опубликована в августе 1922 г. и распространена среди рабочих организаций.
Связывая в данном документе состояние кубинского рабочего движения с победой Октябрьской революции в России и созданием Лениным Коммунистического Интернационала, Балиньо выступил против политики лидеров II Интернационала, к которому примыкало руководимое им Объединение. Как справедливо отмечала советский историк А. М. Зорина, «этот акт наиболее прозорливых и передовых лидеров кубинского пролетариата явился важнейшей предпосылкой создания впоследствии Коммунистической партии Кубы. Полное признание критики и разоблачения В. И. Лениным предательской сущности II Интернационала свидетельствовало о понимании ими тех огромных сдвигов, которые происходили в мире, особенно в международном рабочем движении, под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции и ленинских идей»{100}.
И хотя большинство членов Объединения не пошли за Балиньо, к нему и его соратникам присоединились некоторые профсоюзные лидеры, вставшие на революционные позиции, а также группа студенческой молодежи, сплоченной вокруг своего лидера — Хулио Антонио Мельи. Именно эти силы и составили в марте 1923 г. Коммунистическое объединение Гаваны.
Вскоре коммунистические группы возникли в ряде пригородов кубинской столицы, а затем в Сантьяго, Мансанильо, Баямо и других городах.
Выше уже говорилось о тесном переплетении на Кубе рабочего движения с антиимпериалистическим. Значительную роль в развитии последнего на острове сыграло создание в 1924 г. кубинского отделения Всеамериканской антиимпериалистической лиги. Члены Коммунистического объединения Гаваны принимали самое активное участие в ее работе. В состав исполкома кубинского отделения входили Карлос Балиньо, Рубен Мартинес Вильена и ряд других видных политических деятелей. Ответственным секретарем стал Мелья.
Вскоре он и ряд его товарищей по лиге были преданы суду за разоблачение проамериканской политики правительства А. Сайяса. Однако президенту не удалось упрятать их за решетку: этому помешало антиимпериалистическое движение студентов и рабочих, развернувшееся с новой силой.