В 1936 году умер Тит Ефимович Загубывбатько. После ареста Рябоконя он покинул родные края. Может быть, учуял умный Тит, что на Кубани грядет голод, или просто так совпало, ведь он работал в агрокомбинате и там, куда его посылали. Жил он в Карелии, сначала в селе Керети, а потом в Кандалакше. Позже, приехав в отпуск на Кубань, поработал в Приазовском зерносовхозе заместителем директора. Потом получил назначение в Азербайджан — директором зерносовхоза в село Канышлаг. Сначала уехал один, а потом туда перебралась и вся семья. Жена Мария Яковлевна, та самая восемнадцатилетняя Маня, которая вышла в 1929 году замуж за сорокалетнего Тита Ефимовича, дочь Якова Казимирова, которого в мае 1924 году убили рябоконевцы в ночной перестрелке в станице Новониколаевской. Уехала с крохотными сыновьями Леней и Севой и своей семнадцатилетней сестрой Павлиной.
Там они жили хорошо, но вскоре зерносовхоз признали нерентабельным и ликвидировали. Тит Ефимович организовал погрузку сельскохозяйственной техники на железнодорожные платформы, а сам заболел. Заболел внезапно и тяжело.
Что-то случилось с ним непонятное. По природе своей оптимист, обладающий предусмотрительностью, осторожностью и даже изворотливостью, Тит Ефимович как-то сразу сник, утратив ко всему интерес. Может быть, в этой злой жизни, которую он, казалось, перехитрил, ему вдруг со всей беспощадностью открылась простая истина, которую не так просто было осознать и невозможно смириться: вся его жизнь, которой так дорожил и ради ее сохранения шел на любые жертвы, имела смысл и значение только в кругу тех людей, с кем он жил на родном хуторе, среди ровесников, с которыми входил в эту страшную смуту и хоронился по плавням, не предполагая, как обойдется со многими из них судьба. Без них и его жизнь теряла былую ценность и значение. Без них ему теперь не особенно хотелось и жить…
Какая досада. Как он мог не догадаться об этом раньше, зачем эта истина со всей беспощадностью открылась ему только теперь, так запоздало? Знай он это раньше, может быть, все сложилось бы иначе…
25 июля 1936 года Тит Ефимович Загубывбатько умер от менингита. Ему не было еще и пятидесяти лет.
Жена его в 1947 году вернулась на Кубань. Ныне Мария Яковлевна Скляр живет в Приморско-Ахтарске с сыном Всеволодом вот уже больше полувека…
Малкин Иван Павлович, ловивший Рябоконя, дослужился до начальника УНКВД Краснодарского края. Тот самый Малкин, который зверствовал, подавляя Вешенское восстание на Дону, а потом останавливал публикацию «Тихого Дона», описывающего это восстание. Заслуженный чекист, награжденный за борьбу с бандитизмом орденом Красного Знамени, а за борьбу с «врагами народа», то есть просто с народом, — орденом Красной Звезды, был арестован в декабре 1938 года. Повинный в незаконных массовых репрессиях, по сути заливший кровью Кубань, этот «почетный чекист» был исключен из партии как враг народа. Ордер на его арест подписал лично Лаврентий Берия. Он обвинялся в причастности к антисоветской правотроцкистской организации, в нарушении социалистической законности и применении недозволенных методов следствия. Второго марта 1939 года на закрытом судебном заседании Военной коллегии Верховного суда СССР он был приговорен к расстрелу и расстрелян. Без права реабилитации. Пришло, видно, время, когда творцы революции, умевшие только убивать, оказались ненужными, лишними…
Примечательно, что, обвиняя Малкина, ему почему-то припомнили давнюю работу в тылу белых, где он был резидентом. Припомнили и улагаевский десант, который, обманув разведку красных, высадился совершенно неожиданно в Приморско-Ахтарской. Оказывается, Малкин был заслан в штаб Улагая, но, видимо, сообщить о месте высадки десанта просто не имел возможности. Странно, что припомнили ему и это спустя восемнадцать лет…
И только, кажется, Василий Федорович Рябоконь пережил всех своих бывших соратников и противников. Если, конечно, верить людским свидетельствам и народной молве. А не верить им нет никаких оснований.
По всякой логике, он должен был погибнуть первым. Но вопреки, казалось бы, неоспоримым и несомненным фактам и даже документам, несмотря на расстрельный приговор, многочисленные свидетельства говорят о том, что он все-таки остался жив.
Для маловерных, для тех, для кого тайн человеческих, кроме кроссвордов, не существует, приведу этот страшный документ — акт о приведении в исполнение расстрельного приговора. Пусть думают, что так именно все и произошло, если есть на то бесстрастная и вроде бы неоспоримая бумага… О, если бы нашу трудную российскую историю можно было изучать только по архивным бумагам…