— Ха-Вэ-Эс, — сказал Аш первый, солдат, и, подойдя к столу, бросил свой камень на лаковую поверхность.
— Ха-Вэ-Эс Э-Эн-О, — уточнил мастер Бе. — Что означает «Храните ваше спокойствие, это не ограбление», — и тоже сделал бросок.
— Торговым агентам вход воспрещается, — сказал Аш первый, господин воли, и вернулся в свое кресло.
— Эм-Эн-Тэ-А, — сказал Бе пятый, мастер, что означало: «Мы не торговые агенты».
— Да, — подтвердил Аш первый, солдат.
— А мне все равно. — Господин воли отодвинул рукой выкатившиеся перед ним камни.
— Э-О-Ка Ка-Вэ-Дэ, сказал мастер Бе, что означало «Это особенные камни, как вы догадываетесь».
— Камни — это важный предмет для нас и для вас, — сказал солдат. — Не хотите поставить свои против наших?
— Предмет, может быть, важен, — сказал Аш, господин воли, — но важна и рука, которая его держит.
— Крепкая рука, — сказал Бе пятый (господин, а не мастер).
— Крепкая и длинная рука, — сказал Лю девятый.
— Длинна не рука, а воля, — поправил его Лю четырнадцатый.
— Рука, которая держит предмет, важна, но важнее воля, которая направляет руку, — сказал Аш, господин воли.
— Ха-У-Дэ-Вэ-Эн-Эр? — спросил Бе пятый, мастер. Это означало «Хотите увидеть длинную волю нашей руки?».
— Нет, кое-кто нам однажды уже показывал свою длинную волю, — сказал Аш, господин воли, повернув взгляд к южной стене, в сторону Эф третьего.
— И все-таки, — сказал мастер Бе, — Эм-Бе-Е Эр-Эр-Пэ.
— Да, может быть, есть резон рассмотреть предложение, — сказал отшельник Хо. — Я вижу, этот человек преуспел в искусстве вращения смыслов, и достиг весьма интересного поворота.
— Нас здесь два человека, — сказал солдат Аш.
— Эн-Зэ-Дэ-Че, — подтвердил мастер Бе.
— Одного попросили уйти, и на место одного два новых, это перебор, — засмеялся господин воли и взмахнул рукой. — Четверо из двенадцати, эй!
Два охранных человека отступили от юго-западной стены, два — от юго-восточной, и подошли.
— Стоп, — солдат Аш поднял руку. — Если так, то разговор будет другой.
73
— Это будет другой разговор, — сказал солдат Аш. — Готовьте ваши явары и кабутоны.
— Правильное слово «куботан», — заметил мастер Бе.
— Кабутон, я сказал. Тот, кто держал в руке кое-что посерьезнее деревянной палки, не будет называть эту штучку правильным словом. Так вот, — солдат опустился в кресло, оставшееся от Эф третьего, и расположился в нем, положив ногу на ногу, — мне кажется, что кто-то здесь носит чужое имя. Ка-Зэ-Эн-Че-И, короче говоря. И мне кажется даже, что здесь таких двое.
— Никто из сидящих здесь держателей долгой воли не держит чужого, — сказал Бе пятый, господин воли.
— Ибо каждый здесь сам назначает себе свою меру, — сказал Лю девятый.
— И у каждого здесь достаточно его долгой воли, чтобы чужое сделать своим, — сказал Лю четырнадцатый.
— Сделать своим еще до того, как оно могло бы назваться чужим, — уточнил Хо двенадцатый.
— Повернем вопрос простой стороной, — сказал солдат, — кто из вас здесь Аш первый, и кто Бе пятый?
— Ты не понял, — сказал Аш первый, господин воли. — Мы здесь ничего не собираемся никому объяснять, мы только предоставляем слово ценной в самой себе мысли, которая захотела быть высказанной.
— Мысли, высказанной нами, и нами же выслушанной, — сказал Бе пятый.
— Мысли, возникшей у одного из нас, здесь сидящих, и вернувшейся к другому сидящему, у которого она возникла прежде, — сказал Лю девятый.
— Мысли, передаваемой от одного из сидящих здесь к другому сидящему в той игре разума, в которую воля, в вечной полноте своей радости, играет сама с собою, — сказал Хо двенадцатый.
— А для вас и ваших имен этой мысли нет дела, — сказал Аш первый, — поэтому идите отсюда, пока ваше осталось вашим.
— Вы отказываетесь от спора имен? — удивился солдат.
— Я понимаю, что писаного закона на этот счет нет, — сказал мастер Бе, — но есть, как я представляю себе, традиция, есть обычай, от которого никто не уклоняется.
— Мы, сидящие здесь, не следуем традициям, традиции следуют нам, здесь сидящим, — сказал Лю четырнадцатый.
— Поверну вопрос простой стороной, — сказал Аш первый, господин воли. — Рыгал я на ваши традиции и на ваш обычай. Пять раз рыгал, не сходя с этого кресла.
— Точно пять, он не ошибся? — Солдат повернулся к мастеру.
— Я как-то не считал, — сказал мастер.
— Четверо из двенадцати! — вскричал господин воли. — Уберите отсюда двоих.