При свете третий увидел лицо человека Ю, и это было правильно, но солдат Аш первый и господин с черненым зубом сверх ожидания тоже были рядом.
— Однако, нас реально четверо, — сказал господин, — не так ли?
— Нет, — мотнул головой третий, — не хочу.
— В этой темноте нам не разделиться, — сказал господин, — поэтому придется на свету решать наши проблемы.
Рука третьего потянулась к револьверу. Был в барабане один патрон, был нож в сапоге. Но прибегать к силе не хотелось. Первый опустил руку. После совместного путешествия в темноту он чувствовал какое-то расположение к своим недавним противникам.
— Впрочем, кажется, есть способ, — сказал господин. — Я с фонарем становлюсь по одну сторону этого угла, вы со своей свечой — по другую сторону. Так, чтобы мы не видели друг друга. Я гашу фонарь, и мы оказываемся в темноте. После этого мы сразу зажигаем наши светильники.
«Откуда он знает, что у меня свеча?» — с подозрением подумал третий.
— И что будет? — произнес он вслух.
— Право не знаю, — улыбнулся господин, — но моя интуиция говорит мне, что стоит попробовать.
— С нами двумя понятно, а где в это время будут остальные двое?
— Во главе угла, там где сходятся стенки. Так что каждый из нас сможет видеть обоих, и наоборот.
— Я предпочитаю полагаться на собственные силы, а не на случай, который кончится неизвестно чем.
— Будете стрелять? — участливо спросил господин. — Перережете мне горло?
— Сделай, как он говорит, — попросил человек Ю, положив руку на плечо первого.
137
Пребывание в темноте было недолгим, а когда свеча разгорелась, третий увидел лицо человека Ю по другую сторону огня. И никого больше.
— Как это получилось? — удивился третий.
— Не знаю, — сказал человек. — Спасибо лабардану.
Третий огляделся по сторонам. Действительно никого не было вокруг. Сделал шаг, чтобы посмотреть по другую сторону угла.
— Не смотри туда, — сказал человек.
— Почему? — удивился третий. — Что такого я могу там увидеть?
— Не надо, — попросил человек.
— Ерунда, — отмахнулся третий и, подойдя, посмотрел.
В дальнем конце коридора он увидел свет фонаря и три уходящие тени — две большие и одну маленькую.
138
На что похож лабардан лабиринта? — четверо спрашивали друг друга.
— Нет таких слов, чтобы сказать, на что он похож, — сказал один.
— Нет такой вещи, на которую он был бы похож, — сказал второй.
— Он похож на белого верблюда с рогами во лбу, — сказал третий.
— А я сам лабардан, похожий на любого другого, — сказал пятый.
139
Вот слова, которые содержатся в слове ЛАБАРДАН, то есть которые можно составить из букв этого слова.
БАЛ, БАР, ДАР, ЛАД, БАРД, ЛАДАН, БАНДА, БАЛДА, БАРДА, АРБА, РАНА, БАДАН, БАЛАНДА.
Слева направо можно прочесть БАРАН, и потом — АРАБ, в обратную сторону.
Есть несколько слов, таких как РАБ, АР, БРА, еще не обнаруженных при составлении списка, поэтому не вошедших туда.
И еще больше других, пока еще не имеющих смысла, — РАДАН, БАРЛАН, АЛАДАР, АНДАЛА.
140
«Направо пойдешь, ничего не найдешь, налево пойдешь, совсем пропадешь».
Надпись была у развилки коридоров на письменном камне. Естественного происхождения крючки и черточки на его поверхности случайным образом сложились в буквы, а буквы — в осмысленную фразу. Так иногда бывает.
Эф третий прочел эту надпись, которая никем не была написана, — сперва про себя, затем вслух — и направился полевому коридору. Этот выбор в полной мере соответствовал его настроению. Человек Ю молча шел следом.
Прошли десять или одиннадцать шагов, и человек не выдержал.
— Обязательно ли нам идти этим путем?
— Неужели верить всему, что написано на стене? — усмехнулся третий.
— Мы больше рискуем, если не поверим этой надписи, чем если поверим, — возразил человек, — или ты опять скажешь, что я говорю ерунду?
— Я не говорил этого.
— Ты сказал.
— Я сказал «ерунда», но не сказал, что ты говоришь ерунду.
— Это одно и то же.
— Если бы я сказал «черт побери» это ведь не означало бы, что я действительно желаю, и все такое…
— А что бы это означало? Не скажи, что хорошее.
— Не знаю, — сказал третий, — нужно ли тебе было это все: чтобы я шел за тобой, догонял, возвращал обратно. Я, знаешь ли, думал, что ты, может быть, не по своей воле пошел с ними, а теперь сомневаюсь.
— У камня не может быть воли, — тихо сказал человек.