– Все это чистый цирк, подделка, – продолжал вещать литератор заплетающимся языком. – Салонный трюк, балаган, дешевка! – Он погрозил залу кулаком. – Кто из вас купился на это? Кто из вас будет участвовать в большом китайском надувательстве?
Клиенты в кабинках, сами не чуждые земных удовольствий, вмиг опознали в его интонациях пьяный вызов и отвернулись, и писатель вынужден был обратить свою речь к ухмыляющимся прихвостням, вне всякого сомнения знавшим о своей власти над ним – о том, что вышедшая в тираж знаменитость нуждается в них больше, чем они в ней.
– Да-да, мы увидим это своими глазами! – прогремел литератор в ответ на вопрос, который я не расслышал. – Гастрономические галлюцинации – вот как я называю это представление. – И он с силой ударил кулаком по стойке, словно призывая сюда псов инквизиции, но в этом жесте сквозила лишь тень былой мощи, лишь тень утраченного величия. А в мучительном, пугающе хриплом кашле, которым писатель разразился сразу же вслед за этим, мне почудилась и смерть – давно предсказанная, но мешкающая. Она, впрочем, не спешила, и вскоре в руках у писателя очутился новый бокал с виски, а сам он ждал дальнейшего развития событий с тем же радостным нетерпением, что и его свита.
Потом послышался какой-то шум, идущий со стороны лестницы.
– Я сам себя пригласил! – восклицал чей-то сердитый голос. – Где он?!!
Клиенты в зале выжидательно повернулись ко входу. Спустя несколько секунд в дверях появился невысокий мужчина в толстом шерстяном свитере, напряженно вглядывавшийся в полумрак сквозь плотный сигарный дым. Его бейсболка с длинным козырьком была припорошена снегом. Посетители Кубинского зала разочарованно отвернулись. Кого бы они ни ожидали, это, очевидно, был совсем не тот человек. Между тем пришелец ожесточенно заспорил о чем-то с официантом, и тот в конце концов указал на меня.
Незнакомец неуклюже зашагал в мою сторону, и вот я уже смотрю в морщинистое, красное лицо мужчины лет шестидесяти. Отчего-то мне сразу подумалось, что прожитые им шесть десятков лет оказались не самыми простыми – его обветренное, морщинистое лицо свидетельствовало о характере, который даже с большой натяжкой нельзя было назвать покладистым.
– Добрый вечер, – сказал я с радушием плотно поужинавшего человека. Сегодняшний вечер уже доставил мне удовольствия больше, чем я рассчитывал. – Чем могу быть полезен?…
– Где Джей? – коротко спросил незнакомец.
Я отложил вилку.
– Его здесь нет.
Он окинул взглядом стол, на котором все еще стояли тарелки и пустые бокалы.
– Но он был здесь?
Я сказал, что да.
– Когда? Только что?
– Он ушел, наверное, полчаса назад, – объяснил я.
– А ты кто такой? – требовательно спросил незнакомец.
– Его приятель, – сказал я. – Я часто прихожу в этот ресторан, вот мы и… разговорились.
Мужчина поморщился.
– Да хватит заливать, – сказал он. – Мне нужно срочно найти его.
– Я не знаю, где он может быть. Джей поехал куда-то в город.
Мужчина пристально всмотрелся в мое лицо и, убедившись, что я говорю правду, неожиданно уселся на стул напротив меня.
– Посижу здесь минутку, – сказал он. – Нужно немного передохнуть. Два часа в дороге – это тебе не шуточки. – С этими словами он снял перчатки, и я увидел его большие руки с такими распухшими, скрюченными пальцами, что больно было смотреть. Под ногтями у него скопилась грязь.
– Иисусе, матерь божья, как же я устал!… Пришлось парковаться на тротуаре. С северо-востока идет большая снеговая туча, скоро станет совсем худо. – Он сдвинул в сторону тарелки, но я заметил, как он бросил быстрый голодный взгляд на остатки бифштекса.
– Ты, часом, не знаешь, где его можно найти?
– Честно говоря – понятия не имею.
Он снял свою кепку. Казалось, он укладывает волосы с помощью машинного масла – такими жирными они выглядели и так плотно липли к черепу.
– Может, тебе известно, куда он поедет потом?… – Его губы растянулись в плотоядной ухмылке.
Скорее всего, домой к Элисон, подумал я.
– Я увижусь с ним завтра утром в центре.
– Нет, будет слишком поздно. – Он потрогал пальцем зуб, словно проверял – не шатается ли.
– Ты – его друг?
– Друг? – Мужчина покачал головой. – Меня звать Поппи. – Вместо того чтобы протянуть руку, он огляделся по сторонам. – Шикарная забегаловка. Здесь, наверное, одни пижоны бывают. Сперва меня даже пускать не хотели.
– Ты не пробовал ему позвонить? – спросил я, хотя и был уверен, что Джей отключил мобильный телефон.
– Конечно, пробовал. – Поппи заметил мой недоеденный кекс. – Это твой?…
Кончиками пальцев я пододвинул тарелку к нему. Поппи поставил ее перед собой и некоторое время сосредоточенно жевал, потом запил минеральной водой из стакана.
В это время к нам подошел официант. Кивком извинившись передо мной, он обратился к Поппи:
– Это закрытый зал, сэр.
– Ничего подобного – дверь была открыта.
– Дверь была закрыта, сэр.
– А я ее открыл.
– Послушайте, сэр, мне только что сказали – на тротуаре перед входом стоит какой-то грузовик с картофелем. Вы, случайно, не…
Поппи кивнул:
– Это мой.
– Не будете ли вы так добры убрать его?
– Уберу, уберу… – Поппи ухмыльнулся мне, обнажив измазанные в шоколаде зубы. – Когда закончу.
– Но ваш грузовик мешает…
Поппи повернулся к официанту вместе со стулом:
– А как тебе кажется, приятель, если вывалить всю картошку прямо перед вашими дверьми – это вам помешает?!
– В таком случае, сэр, нам, вероятно, придется вызвать полицию.
– Валяйте, вызывайте.
– Но, сэр!…
– Только не рассчитывайте, что копы уберут эту кучу от ваших дверей.
Официант слегка пожал плечами и отошел.
– Ручка у тебя есть? – спросил Поппи.
Ручка у меня была. Поппи положил перед собой тисненую салфетку с напечатанным на ней логотипом «Кубинский зал» и попытался писать.
– Та-ак, сейчас я… – Салфетка прорвалась, и я протянул ему другую. Он склонился над ней.
– Что-нибудь не так?
– Да рука!… Сосуды ни к черту. – Поппи поднял правую руку и с трудом пошевелил пальцами. – Совсем не работает. Шестнадцать лет назад ее переехало погрузчиком. Ох и больно же было! – Поппи помахал в воздухе другой рукой. – А в левой все сухожилия срослись от этой… от однообразной работы. Никакой силы не осталось – ложку и ту не удержишь.
Впрочем, со второй салфеткой Поппи добился больших успехов, хотя писал он медленно, неуклюже, совсем как школьник, вырезающий на парте свои инициалы. Каждый раз, когда он дописывал очередную букву, брови его слегка приподнимались.
– Вот, – сказал он наконец. – Передай ему, когда увидитесь.
– Можно мне прочесть? – спросил я.
– Кто ж тебе не дает?
На салфетке корявыми буквами было написано:
ДЖЕИ! У нас праблема с Херш. Я не виноват. Приезжай СРОЧНО. Я сам ничево не смог сделать.
Буду ждать да утра.
Поппи.
Поппи надел кепку, встал.
– Могу я рассчитывать, что ты передашь записку Джею? – спросил он.
Я убрал салфетку в карман:
– Попытаюсь что-нибудь сделать.
Поппи взял с тарелки пригоршню холодной картошки-фри и сунул в карман куртки.
– Вот-вот, попытайся.
Именно в этот момент я заметил в конце зала красивую чернокожую женщину в голубом платье, которую уже видел раньше. Посетители зашевелились. Может быть, ее они ждали?
– Ты правда попробуешь? – повторил Поппи. Я перевел взгляд на него:
– Конечно.
– Это нужно сделать сегодня, приятель. – Поппи откашлялся. – Как можно скорее!
– Да, разумеется, – промямлил я. Чернокожая красавица – высокая и элегантная, обходила клиентов, приветствуя каждого рукопожатием и радушной улыбкой. Литератор, ожидая, пока до него дойдет очередь, едва не свалился с табурета.
– Эй, кореш, я с тобой разговариваю!… – вернул меня с небес на землю Поппи. – У меня такое чувство, что ты сможешь найти Джея, если захочешь. Ты знаешь эту его девку, знаешь, где она бывает. Мне сказали, она вроде как управляет этой забегаловкой. – Он показал на мой карман, где лежала салфетка. – Джей все поймет. Ему надо срочно ехать туда.