— Мне это и сейчас нравится, но мне страшно. Кажется, Альбоин что-то заподозрил.
— Тем более нам нужно поспешить. Альбоин пьян, он крепко спит и ничего не заметит.
— Ты его не знаешь! Он коварен и жесток. Может быть, он только притворяется пьяным. Представь, что он сделает с нами обоими, если застанет!
— Но что же делать?
— У нас только один выход. Мы должны убить его.
Хелмегис попятился.
— Убить? Убить Альбоина? Я не ослышался?
— Ничуть.
— Ты не в своем уме!
— Нет, как раз в своем. А вот ты… Неужели тебе приятно делить меня с королем?
— Нет, конечно!
— Вот и надо избавиться от него. Это единственный выход для нас. Рано или поздно король все узнает или кто-нибудь откроет ему глаза. Хорошо, если он просто убьет нас, но на это мало надежды. Он придумает для нас самую страшную казнь. Помнишь, что он сделал с Винторесом, который перешел на сторону аваров? Захватив его в плен, Альбоин затравил Винтореса собаками! А Смиляну, хорватскую княгиню, он приказал сварить в котле с пряными травами, и потом накормил этой похлебкой ее соотечественников!
— Замолчи, королева! Я и без тебя знаю, как жесток и кровожаден твой муж!
— Значит, ты должен понимать, что у нас только один выход. Или мы убьем его, или он — нас… мы убьем короля, похитим его сокровища и скроемся в Равенне, под защитой византийского наместника. И там никто не сможет нас разлучить.
— Но Альбоин недоверчив и осторожен, он могучий воин и никогда не расстается со своим мечом по прозвищу Летучая Смерть. Одному мне с ним не сладить.
— Ты тоже славный воин, но дело будет сделано вернее, если у тебя будет сильный товарищ.
— О ком ты говоришь?
— Я говорю о Бетрое. Он могучий воин, он сильнее всех прочих в дружине Альбоина.
— Бетрой? Бетрой ни за что не пойдет против короля! Бетрой предан ему как пес…
— Скажи лучше, что он глуп как пробка. И мы это используем. Доверься мне — я сделаю так, что Бетрой будет на нашей стороне. А ты скажи мне одно: готов ли ты рискнуть? Готов ли поступить, как мужчина?
— Ради тебя я готов на все, моя королева! И ты сказала правду — у нас нет другого выхода.
— Хорошо, если ты готов — надо действовать. Такие вещи никогда нельзя откладывать.
Королева всем телом прижалась к Хелмегису, заглянула ему в глаза и вдруг спросила:
— А ты не знаешь случайно, с кем Бетрой крутит любовь?
— К чему это тебе?
— Так знаешь или нет?
— С Белиндой, дочкой сотника Клефа Косого. Я как-то застал их в комнате стражи.
— Тогда сделаем вот что. Найди сейчас Бетроя и скажи ему, что Белинда ждет его в своей горнице.
— Сейчас? — в голосе Хелмегиса прозвучало разочарование. — Я думал, что сейчас мы с тобой займемся любовью.
— Для этого не время. Вот сделаем то, что задумали, и тогда нас уже никто не разлучит, я буду твоей, и только твоей. Ты ни с кем не будешь делить меня.
— Что ж… — Хелмегис вздохнул. — Пойду искать Бетроя, если ты этого хочешь…
Проводив любовника взглядом, Розамунда отправилась в ту часть замка, где обитали начальники лангобардского войска со своими семьями. Там она нашла комнату Клефа Косого.
Сам Клеф нес караул возле городских ворот, его дочь Белинда крепко спала. Королева потрясла ее за плечо.
Девушка с трудом проснулась, протерла глаза, села на ложе и сонно пробормотала:
— Кто здесь?
Тут она узнала Розамунду и окончательно проснулась:
— Королева? Что вам угодно?
— У меня плохие новости, девушка! Ведь силач Бетрой — это твой дружок?
Белинда смущенно отвела глаза:
— Нет… да… откуда вы знаете?
— Не важно откуда! Тебе сейчас стоит поспешить. Бетроя тяжело ранили возле городских ворот, он истекает кровью и хочет непременно увидеть тебя перед смертью.
Белинда ахнула и вскочила:
— Возле ворот?
— Да, девушка! Поспеши!
Едва Белинда выбежала из комнаты, королева разделась, легла в ее постель и затушила единственную лампаду.
Покой погрузился в темноту.
Прошло совсем немного времени, и дверь скрипнула. В тишине прозвучали осторожные, крадущиеся шаги, прозвучал взволнованный жаркий шепот:
— Белинда, голубка моя, я пришел!
Королева что-то сонно проворчала.
Рядом с ней на постель опустилось тяжелое тело, сильные руки коснулись ее…
Розамунда вскрикнула, отшатнулась, схватила огниво и снова зажгла прикроватную лампаду.
Рядом с ней на краю постели сидел огромный воин с круглым наивным лицом и густой курчавой бородой. Он уже снял сапоги и теперь стаскивал холщовую рубаху.