Логан позволил ему несколько секунд рассматривать фотографии, а потом выложил последний снимок. Это фото было меньше остальных – и единственным из всех не было цветным. Оно легло поверх предыдущих снимков, шлепнувшись ровно посередине.
Дилан Мьюр привязан к стулу, слезы проложили дорожки по его грязным щекам. Логан, даже не глядя, видел выражение лица мальчика. Каждую черту. Каждую складку. Каждый миг страдания, запечатленный на этом лице. Он запомнил все это.
Петри опустил голову и уставился на последний снимок – словно глядя поверх очков. В течение нескольких секунд он изучал фото, потом отшатнулся назад, словно только сейчас осознал, что именно видит.
– М-мне это н-не н-нравится, – запинаясь и растягивая слова сильнее прежнего, выговорил он.
– Да, мне это тоже не нравится, – согласился Логан. Потом достал из папки еще две фотографии и по одной выложил их на столик. – И мне не нравится этот снимок Льюиса Бриггса. Или этот снимок Мэтью Деннисона.
Взгляд Петри теперь был устремлен куда-то поверх плеча Логана, на серое здание за окном. Старший инспектор сместился вправо, перекрывая пациенту поле зрения.
– Посмотри на них, Оуэн. – Петри замотал головой. – Посмотри на фото.
– Я н-не х-хочу.
Логан схватил фотографии, по одной в каждую руку, и поднял их перед самым лицом Петри.
– Мы нашли Льюиса. Мы нашли Мэтью. Слишком поздно, да. Мы нашли их слишком поздно – но все же нашли. По крайней мере, их семьи теперь знают, что с ними случилось.
Он положил фотографии на столик и поднял черно-белый снимок Дилана Мьюра, держа его с почти благоговейной бережностью и глядя в широко раскрытые глаза мальчика.
Какое-то время ему представлялось, что они могли бы найти этого мальчика живым. Где-нибудь. Как-нибудь. Когда-нибудь. Но потом, в редкий миг откровенности, Петри наконец-то сознался в убийстве Дилана, разбив эту надежду.
Так же, как разбил множество других надежд.
– Но мы так и не нашли Дилана. Ты так и не позволил нам обнаружить его тело, чтобы мы могли хотя бы этим утешить его родных.
Петри открывал и закрывал рот, глаза его были стеклянными; он напоминал золотую рыбку, взирающую на мир из своего аквариума.
– Прекрати спектакль, – прошипел Логан и щелкнул пальцами перед самым лицом пациента. Веки Петри затрепетали, но теперь он смотрел сквозь Логана, взгляд его был пуст.
– Где он, Петри? – спросил Логан. – Скажи мне, что ты с ним сделал? Скажи мне, где ты его оставил. Скажи мне, где его искать.
Петри нахмурился сильнее, морщины на его лбу превратились в затененные рытвины. Так он сидел добрых десять секунд, потом моргнул – один раз, два раза, словно клиент гипнотизера, выходящий из транса.
Лицо его разгладилось. Он посмотрел на Логана и рассеянно улыбнулся, словно видя его впервые, но замечая в нем что-то знакомое. Подняв руку, задумчиво ощупал вмятину, навсегда изменившую форму его черепа; его пальцы скользнули вдоль линии шрама.
Наконец Петри опустил взгляд на разложенные перед ним фотографии улыбающегося трехлетнего мальчика.
– П-похоже, с-славный мальчик, – выговорил он, провел пальцем по одной из фотографий и посмотрел на Логана. – Это в-ваш?
Старший инспектор не сдержался и, перегнувшись через стол, ухватил Петри за покрытую пятнами футболку. Однако тот продолжал улыбаться – рассеянной, отсутствующей улыбкой. И не вздрогнул, даже когда старший инспектор занес свободную руку, сжав пальцы в кулак.
– Мистер Логан!
Раздавшийся голос заставил Логана прийти в себя. Он разжал хватку, однако сделал это без малейшей бережности, и Петри со шлепком упал обратно в кресло.
Повернувшись, Логан увидел доктора Рамеша, стоящего в дверях.
– Полагаю, сегодня вы злоупотребили нашим гостеприимством, – сказал врач. – Мистеру Петри нужно отдохнуть. – Дверь скрипнула, когда он открыл ее шире. – Не заставляйте меня повторять просьбу.
Отсутствующая улыбка Петри дрогнула, когда он увидел, как Логан собирает фотографии и складывает их обратно в папку.
– Вскоре мы увидимся снова, Оуэн, – сказал старший инспектор. Угроза и обещание. – Может быть, в следующий раз нам удастся подстегнуть твою память.
– Я уверен, что правильными действиями мы сможем чего-нибудь добиться, – согласился доктор Рамеш. – Но боюсь, на сегодня я вынужден попросить вас удалиться.
Сунув папку под мышку, Логан направился к двери. Поравнявшись с доктором, он выпрямился во весь рост, стараясь нависнуть над ним.
– Я сообщу об этом, – сказал Рамеш.
– Удачи, – фыркнул Логан.
Он уже собирался выйти, когда Петри окликнул его:
– С-сэр? Прошу прощения, с-сэр…