Сейчас в Думе сколотилось агрессивное большинство, не позволяющее принимать законы, которые действительно оздоровили бы ситуацию в России. Но оно продавливает законы, разрушающие Россию. Например, 40 субъектов Российской Федерации заявили о неприемлемости Земельного кодекса. Значит, и по конституции, и по регламенту Госдумы мы вообще не могли его принимать. Нет, Земельный кодекс протащен, причем с грубыми нарушениями.
Фактически дискуссий на пленарных заседаниях не бывает. Обычно кто-нибудь из «группы четырех» заявляет: «Давайте голосовать без обсуждения. И так всем все ясно». Так ясно же не депутатам, а тем, кто определил позицию этих четырех на Старой площади. Сегодня мы лишены возможности выразить позицию своих избирателей. Так какой смысл в такой Государственной Думе?
Кстати, избиратели должны знать и о фальсификации документов, которые принимает Государственная Дума. Такая операция была произведена, например, с постановлением об амнистии, принятым в 2002 году.
На Совет Думы выносился один текст, мне принесли его визировать, потому что наш комитет был соисполнителем по этому постановлению, а депутатам раздали совершенно иной текст. На пленарном заседании я от имени Комитета по безопасности дал заключение по первому тексту, который, как я думал, и ушел в Совет Федерации.
Я сказал: да, постановление отработано, можно голосовать.
А несколько дней спустя узнаю, что за спиной депутатов, в тайне от многих, в текст внесены записи, которые позволили настолько расширительно толковать амнистию, что по этому закону на свободу вышло немало опасных преступников. Что это, случайность? Отнюдь.
Над этим постановлением в качестве основного ведущего работал комитет, возглавляемый бывшим министром юстиции Крашенинниковым, а в нем ключевые позиции занимают депутаты — в прошлом адвокаты.
Вот они и постарались провести тот проект, который широко бы трактовал амнистию.
Очередной скандал произошел с Земельным кодексом. Мало того, что его приняли без глубокого обсуждения, но оказалось, что в Совет Федерации был также направлен совершенно иной текст, чем рассмотренный в Государственной Думе. Оказалось, что даже нет трех страниц.
Вот насколько сильно было желание этой коммерческой, я бы сказал, группы депутатов протащить кодекс, что в средствах уже не стеснялись.
В Думе обсуждался еще один очень серьезный документ — Уголовно-процессуальный кодекс. Конечно, есть в нем неплохие, но в целом — в плане защиты прав и свобод обвиняемых, подозреваемых и, самое главное, честных, порядочных людей — это шаг назад. Мы заявили протест, сказали, что в первом чтении голосовали совершенно за другой текст кодекса, а сейчас представлена абсолютно новая концепция, и это — грубейшее нарушение конституции и нашего регламента. Надо было возвращать кодекс к первому чтению и потом дорабатывать его путем внесения поправок. Но агрессивное большинство опять проголосовало «за». Что, личные амбиции хотят удовлетворить? Неужели не понимают, что по этому кодексу правоохранительной системе страны жить и работать три-четыре десятка лет? Ведь закон-то мы не для себя принимаем — для людей.
Раздали нам таблицы поправок к Уголовно-процессуальному кодексу. Я возмутился: «Где моя поправка? Ее нет ни в отклоненных поправках, ни в принятых. Где она вообще?» Депутат Похмелкин говорит: «А мне совершенно другую таблицу дали».
И тем не менее, на голосование ставится вопрос: принять все таблицы поправок во втором чтении. За что проголосовали? За какие таблицы? Толком никто не знает. Да в гаком, простите, бардаке работать просто невозможно. К концу обсуждения Уголовно-процессуального кодекса, понимая, что предлагать что-то бессмысленно, наша фракция в знак протеста так же, как при обсуждении Земельного кодекса, ушла с заседания.
Странная ситуация: есть руководство Государственной Думы — спикер, вице-спикеры, есть аппарат Государственной Думы. Почему же и на каком этапе происходит фальсификация документов?
За организацией работы Государственной Думы и соблюдением регламента должны смотреть первый заместитель председателя Госдумы Л. Слиска и Комитет по регламенту. В него входит представитель нашей фракции Коломейцев Николай Васильевич. Он на каждом заседании встает и говорит: «Это предложение идет вразрез с регламентом». Но агрессивное большинство заявляет: «Регламент — это одно, а мы, депутаты, суверенны и вправе проголосовать за любой другой порядок обсуждения». И сегодня регламент нарушается постоянно. Комитет контролируется «Единством», его возглавляет депутат от «Единства», видимо, такой «порядок» их устраивает. А ведь неуважение к регламенту, пренебрежение к букве закона может иметь более тяжелые последствия, чем нарушения материального права.