В Советском Союзе при приеме на госслужбу контролировали, кто кому брат или сват. Сегодня эти ограничители исчезли.
Страха нет. Вот и получается сплошь и рядом: если отец генерал ФСБ — сынок уже тоже в майорах ходит. Папа председатель областного суда, дочка — районного. В бизнесе такая семейственность объяснима, а для госуправления это конец.
Даже запятнавших себя соратников любой клан продолжает защищать от преследований закона. Не дает схарчить выбывших, сам порой перерождаясь в настоящую банду.
Причем подобные кланы формируются на всех уровнях. Есть гаишный, врачебный, адвокатский… Все помнят, как клан следователей рассорился с прокурорским, и это вылилось в разборки вокруг игорного бизнеса в Подмосковье. И как в Москве сейчас заправляют питерские, так и в каждом городе имеются собственные кланы. Они решают свои проблемы. Борются или более-менее мирно уживаются друг с другом. И, несмотря на потуги верховной власти как-то справиться с ними, здравствуют и процветают.
Как обуздать кланы?
Если в предыдущей главе я писал, что в России идет реакция и это нормальное явление для государственного организма, как восстановление после болезни, то сейчас можно ясно сказать: страна вступила на путь реставрации — советского опыта и подходов к решению проблем. Глядя, как сегодня показывают борьбу с коррупцией, понимаю: поступило указание, как в СССР, начать громкую кампанию по борьбе с этим злом. Причем не принимаются в расчет ни масштабы явления, ни его опасность. Давайте травить! Под любую такую кампанию попадают и правые, и виноватые. Что это? Думаю, попытка возродить среди чиновничества страх Божий. Удастся? Не знаю. Народ наш отчаянный. Одного посадили — другие еще более оголтело растаскивают то, что он не успел.
Методы борьбы не соответствуют уровню существующего зла. Однако страх можно возродить. Какой? В Европе, где я часто бываю, тоже боятся. Но не верховного правителя, великого и ужасного. Не царя-батюшку, вольного казнить или миловать. Там госуправленцы куда большую угрозу видят со стороны избирателей. Опасаются, что за них не проголосуют. А если люди тебя не выберут, то тогда уже дорвавшиеся до власти оппоненты могут и посадить: в этом случае тебя никто не защитит от Фемиды. Рядовые клерки тоже боятся — потерять зарплату, соцпакет, пенсию.
Бояться должны и наши. Но в первую очередь избирателей, гражданского общества. В конечном итоге изменить систему может только население. Сегодня для этого есть определенные возможности: возникают новые партии, вернулись выборы губернаторов, голосование по одномандатным округам. Но если 14 октября 2012 года снова едва ли не половина избирателей не пришла к урнам, значит, многие из нас по-прежнему не хотят и пальцем пошевелить ради собственного будущего. Не желают думать, разбираться. Так мы и теряем свои свободы. Круг наших прав постепенно сжимается и сходит на нет. Похоже, народ интуитивно тоскует по палке, считая, что по-другому им управлять нельзя…
А, может, все-таки можно?
Если оставить все, как есть, нормальная мотивация у чиновников и депутатов никогда не появится. Идеальная модель — чтобы один клан сменял другой. И происходило это достаточно часто. А еще — было чревато гарантированным разбором полетов. Чтобы после выборов происходило расследование сомнительной деятельности предыдущей команды. В результате такой ротации к управлению должны приходить профессионалы, которые за что-то отвечают.
Очень интересен в этом смысле пример Воронежа. Многие не понимают, какие изменения происходят сегодня в городской власти. На самом деле здесь предпринимается, может быть, единственная в стране попытка перейти от клановой системы к управлению командой профессионалов. Важнейшую роль в этом играет губернатор Алексей Гордеев, не связанный с местными кланами. Он пытается заменить их командой порядочных людей. Распутать, как он говорит, «коррупционный клубок». Если этот уникальный эксперимент увенчается успехом, он может стать примером для всей России.
Глава 4. Напрасные иллюзии
Создавая видимость борьбы с двумя главными проблемами страны, российская элита на самом деле их не решает