Выбрать главу

- Здравствуйте, девочки, - сказал я, учтиво склонив голову.

Все шесть глаз тут же округлились. Можно было подумать, будто я не просто поздоровался, а по-китайски с ними заговорил.

- Здравствуйте, - неуверенно ответила та, что прыгала.

Совсем, видно, обалдела - я-то к ним во множественном числе обратился, потому что их трое.  Мне вдруг стало смешно, и решил добить их окончательно.

- Извините, пожалуйста, не могли бы вы оказать  небольшую услугу? - Сделал эффектную паузу, подождал, пока захлопнутся у них рты, и продолжил: - Видите ли, у меня важное поручение нашей демократической партии. Вы не заметили случайно, здесь не проходили недавно мужчина в сером свитере и женщина в синем костюме?

Одна из троих, с усеянным веснушками носом, сглотнула, дернув шеей, и молча ткнула пальцем. Проследив за его движением, я обнаружил не замеченный мною раньше узкий проход за детской песочницей. Чинно поклонился, сказал «благодарствую» и деловито зашагал в указанном направлении.

С боку этого двора  находился еще один дворик. Точней, не дворик, а небольшой закуток между близко стоявшими  глухими кирпичными стенами. И стояла там неведомо с какой целью сработанная решетчатая беседка  с лавочкой внутри. На лавочке сидели папа и Тася. Укромное местечко, лучше не придумать. И конечно же не случайно они на него набрели, папа наверняка знал, что здесь им никто не помешает, от глаз людских подальше. Не в первый, значит, раз?  Или... или это Тася его сюда привела, ее схоронка?

Мне опять повезло, один кирпич из угла ветхой стены вывалился, не нужно было далеко высовываться чтобы подсматривать...

Они целовались. Я все прекрасно видел, редкие беседочные планочки не мешали. Видел, как Тася обнимала его за шею, как подолгу не отрывались они друг от друга...

То ли смеркаться уже начало, то ли в глазах у меня потемнело. Не хватало дыхания, в горле пересохло, дрожали колени. И дорого дал бы сейчас, чтобы рухнула облупившаяся, изъеденная временем стена, под которой они сидели, завалила эту беседку кирпичами. Заодно и меня вместе с ними...

А потом произошло нечто совершенно уже возмутительное. Папина рука скользнула за отворот Тасиного жакета, задвигалась там, зашевелилась. И Тася не отпрянула, не засопротивлялась. Дрянь такая... Папа дрянь, а она в сто раз хуже дрянь! Я понял, что должен немедленно что-то предпринять, не  торчать истуканом, глядя на их бесстыдство. Но что, что предпринять?  Засвистеть, заулюлюкать, вырасти перед ними как из-под земли с презрительной ухмылкой? Или, наоборот, убежать отсюда, чтобы не видеть ничего и не слышать? Какие-то странные, шелестящие звуки послышались мне. Сначала подумал, что это в голове у меня шумит, потом быстро оглянулся  -  и увидел трех застывших за моей спиной, громко сопящих девчонок. Сам господь мне их послал. Шагнул к ним, тихо, но отчетливо прошипел:

- А ну мотайте отсюда, шмакодявки, пока я вам по шеям не надавал!

Вот уж теперь они обалдели по-настоящему. И рты позабыли закрыть. Я еще способен был вообразить, каким вижусь им сейчас после недавнего своего джентльментства. Но, наверное, если бы не выпустил пар, разорвало бы меня изнутри. Девчонок словно ветром сдуло.

-  Дурак! - закричала та, что прыгала, отбежав на безопасное расстояние.

- Демократ вонючий! - присоединилась к ней веснушчатая.

А третья ничего не сказала, лишь обиженно, разочарованно сморщилась.

Опустив голову, шел я к выходу со двора, не отвечая и не взглянув на них больше ни разу. Опять та же самая история: нахамил - и еще черней на душе сделалось. Почему-то хотелось плакать - не таясь, заливаясь обильными горькими слезами, как в казавшемся сейчас немыслимо далеким и безмятежным детстве...

- Где ты пропадал? -  спросила мама. - Тебе Саня звонил.

- Так, прогулялся, - уклончиво ответил я.

- Покормить тебя?

- Нет, не хочется.

Голос мой звучал ровно, обыденно. И мама, такая проницательная, такая догадливая, ничего не заметила. Явно не заметила, иначе обязательно начала бы выпытывать, что у меня не так и не случилось ли чего. Получалось, что я могу притворяться не хуже папы. Все равно никто не поверил бы, если бы я сказал, что раньше всегда говорил маме только правду, ни разу не соврал, но ведь раньше и поводы другими были - не сравнимыми...

Уроков задали мало, к тому же по математике сегодня была контрольная, без нового материала. Ленка читала сказки Андерсена, в десятый, наверное, раз, но я не стал, как обычно, подтрунивать над ней. В конце концов, почему бы и нет, если ей нравится? Почему все время приходится делать не то, что хочется, а что надо? Кому надо, зачем? До сегодняшнего дня мне это как-то не приходило в голову. Попробовал тоже заняться чтением, но раз за разом всплывала в памяти папина рука, прокравшаяся Тасе под одежду...