А друг его, хоть и давно доктором работал, никогда не сталкивался раньше с эпилептическим припадком. Ни в больнице, ни вообще. И поэтому растерялся сразу, увидев рядом со своим подъездом забившегося в судорогах седоватого бородатого мужчину. А зрелище это - кто присутствовал когда-либо при таком приступе, знает - просто кошмарное, оторопь берет. Возле бородача, беспомощно озираясь, топтался в нерешительности какой-то мужичок бомжеватого вида. Воскресенье было, раннее утро, доктор налегке выскочил в магазин, хлеба дома не оказалось. Секунду-другую помедлил он, заполошно глядя, как корежит сотрясавшееся тело лютая хворь, прозванная в народе падучей, всматривался в его искаженное мукой посиневшее бородатое лицо...
В голове его что-то наконец прояснилось, вспомнил он, что главная забота сейчас - не дать тому погибнуть, задушив себя собственным запавшим языком. Всплыло в памяти, что надо просунуть между зубами, чтобы заодно и не откусил его, какой-нибудь предмет, ложку, например, или краешек пальто. Ни пальто в это в июньское утро, ни тем более ложки у него не было, лихорадочно огляделся, ничего подходящего вокруг не приметил.
- Чо это с ним? - плачуще скривился мужичок. - Помирать что ль собрался?
Доктор ухватил взглядом авоську с двумя пустыми бутылками в его руке, включился. Содрал с себя рубашку, скомкал, подложил бородачу под голову, чтоб не билась об асфальт, забрал у мужичка авоську, освободил ее от посудин, сообразив, что сгодится она для дела. Подозревал он, что разомкнуть челюсти, разжать намертво стиснутые зубы бедолаги будет очень непросто, но не ожидал, что вообще не сумеет, как бы ни старался.
- Может, этим попробовать? - спросил присевший рядом на корточки мужичок. И удивил его, достал вдруг ложку из кармана потрепанного пиджака. Лучше не придумать, требовалось лишь быть очень осторожным, не поранить страдальцу лицо. Мужичок активно включился в процесс, им все-таки удалось просунуть обмотанный носовым платком черенок ложки между зубами, умудрились втиснуть в образовавшуюся щель авоськину лямку. Доктор повернул голову бородача набок, уселся ему на ноги, мужичок придерживал за плечи. Минуты через три бородач затих, из-под век сползли вниз закатившиеся кверху зрачки, медленно прояснился взгляд. Сумел он вымученно улыбнуться:
- Задал я вам хлопот, вы уж простите меня, пожалуйста.
С их помощью тяжело поднялся, перевел взгляд с оголившегося торса доктора на лежащую на земле скомканную рубашку с расплывшимся посредине красным пятном. Доктор только сейчас заметил этот кровавый след: упав, повредил тот, значит, затылок. Хорошо еще, что сотрясение мозга, похоже, не получил, все могло и похуже обойтись. Или все-таки не обошлось еще, просто вовсю пока не проявилось?
- Рубашка-то ваша... - виновато пробормотал бородач. - Вы уж простите меня великодушно... я сейчас это... новую куплю... здесь, помнится, где-то магазин неподалеку...
- Да чего там! - повеселел мужичок, запихивая в авоську бутылки. - Рубашка - это тьфу! Живой, мозги не отшибло, чего еще человеку нужно? Ты ж напугал меня как! Думал, вообще сканаешь! - Поднял с земли рубашку, встряхнул, вдруг озорно подмигнул: - А чего новую покупать, эта еще хоть куда сгодится! У меня тут подружка обитает, я мигом смотаюсь, простирнет ее, отутюжит, куда что денется! А мне бы за труды на скляночку, чтобы нервы после всего утешить, оклематься!
- Вы не суетитесь, - остудил доктор мужичка, - никуда мотаться вам не потребуется, я здесь рядом живу, никаких проблем. А за помощь спасибо, даже не знаю, как без вас управился бы.
- Ну почему же, - возразил бородач. - Каждый труд должен быть оплачен. Тем паче для утешения его расстроенной нервной системы. - Вытащил тощий бумажник, извлек оттуда желтую сторублевку, протянул мужичку. - Увы, сударь, я сейчас не очень-то кредитоспсобен, больше никак не смогу.
Тот восхищено хекнул, ловко выхватил ее, сунул доктору рубашку и чуть ли не бегом, забыв ложку, устремился прочь от них, словно опасался, что бородач передумает. А бородач спросил у доктора:
- Вы действительно здесь живете? У меня, извините, ум сейчас от всего этого на раскоряку.
- Живу, - успокоил доктор, - в самом деле нет проблем, не комплексуйте. - Отметил про себя, что, судя по говору и облику, человек этот вряд ли такой же спившийся бомж, но и джинсы его, и блеклая ковбойка сильно изношены, под стать им расхлябанные кроссовки. То ли не придает тому, как одет, значения, то ли в самом деле «сейчас не очень-то кредитоспособен». А еще заметил он, что бородач вдруг как-то странно начал вглядываться в него, лоб его еще отчетливей выморщился, будто силился припомнить что-то. И неожиданно спросил: