Не в первый раз оказался я в Саниной комнате, но лишь сейчас, другими глазами, увидел, как отличается она от моей с Ленкой. Пушистый палас на весь пол, добротные застекленные полки, сплошь уставленные подписными изданиями. Большая детская энциклопедия, Дюма, Жюль Верн, Майн Рид, Марк Твен, фантастика, детективы - чего только душенька пожелает, было бы кому читать. Новенькие, нетронутые, в красивых переплетах, и никогда, боюсь, не раскроются. Вот уж чему я, бывая у Сани, всегда завидовал. Кстати сказать, ни одной книжки Саня мне почитать не давал - отец ему строго-настрого запретил. С двумя же другими толстиковскими комнатами наши огурцовские и сравнивать нелепо. А уж о японском видике, например, или о таком же магнитофоне, цветном телевизоре мы и не мечтаем. Особенно поражали меня всегда их туалет и ванная, сверкающие разноцветным кафелем - заходить боязно. И «жигули» у них, «девятка», да что там говорить...
Санин папа работает в автосервисе, каким-то маленьким начальником. А мама вообще в детском саду. Понятно, думал я, сидя на зеленом кожаном диване возле Саниного директорского письменного стола, все не могут жить одинаково, у кого-то денег и возможностей больше, у кого-то меньше. Тем более сейчас, когда всякие кооперативы развелись, фирмы, фирмочки и тому подобное. Но все-таки нечестно, что мои папа и мама, которые столько учились, столько знают и умеют, столько людям пользы приносят, чуть ли не нищие в сравнении с Саниными родителями. Нечестно и непонятно. Почему-то раньше такие очевидные вещи мне вообще в голову не приходили, принимал как должное. Как и то, отчего я дружу с Толстиковым. Правда, все это, дома я часто слышу, скоро обязательно изменится, превыше всего цениться будут, как там, «за бугром», интеллект, профессионализм, иначе просто быть не может, потому что Россия пропадет тогда, в захудалую страну превратится, если вообще не развалится. За что и боролись. Поэтому надо сейчас много, не филоня, учиться, чтобы не опоздать, соответствовать...
Появился Саня, весело подмигнул:
- Хорошо, что пришел. Я бы тебе сам позвонил. Мои скоро отвалят часика на два. Я тебе такую кассету зарулю - обалдеешь. Супержесткий секс.
Я растерялся. С одной стороны, мне все равно было, чем заниматься, лишь бы дома наедине с папой не торчать. Но с другой, мысль, что увижу я сейчас на экране, как они бесятся, изгаляются, едва ли не тошноту вызвала. Потому что не сомневался: в каждой женщине буду теперь видеть Тасю, а в мужчине - папу.
- Давай лучше в кино сходим, - попытался я избавиться от наваждения, - в парке, я видел, новую афишу вывесили, американский боевик. - Сказал, и тут же спохватился, что нет ведь у меня ни копейки.
- Давай, - согласился Саня - Я, вообще-то, вчера еще посмотрел, хотел тебе показать.
Мы вышли во двор, и я решил, что в последний момент сделаю вид, будто забыл дома или потерял деньги. Хватит у Сани на два билета - возьму взаймы, нет - придумаю что-нибудь другое.
Денег у Сани хватило, но до начала сеанса оставалось еще много времени. Мы побродили по притихшему, малолюдному в это раннее и непогожее утро парку, вернулись. В фойе сидело всего несколько человек, из-за прикрытых дверей долетали выстрелы и крики. Саня рассказывал, что его родители поехали присмотреть садовый участок по объявлению в газете. Я вполуха слушал, думал, что мои папа и мама уже ничего вместе покупать не будут. И не только потому, что денег у них нет...
- Саня, - спросил я вдруг, - а как бы ты поступил, если бы узнал, что у твоего отца есть другая женщина?
- Какая другая? - не сразу врубился он.
- Ну... не понимаешь, что ли?
- А-а! - хохотнул Саня. - Тоже мне проблема! Мне и узнавать не надо, у него их много. Мать ему такие скандалы закатывает - весь дом дрожит!
Я уставился в его безмятежные глаза.
- А ты что?
- Что я что? - оторопел Саня.
- Разве тебе все равно, что он так... ну, так нечестно поступает с твоей мамой?
Саня ответил не сразу. И посмотрел на меня точно как мама, когда я заговорил с ней на любовную тему. Наконец изрек - медленно, с паузами между словами:
- Хочешь, Мишка, хороший совет? Ты бы поменьше книжки свои заумные читал, всякой дурью голову себе не забивал. И вообще живи проще, не лезь, куда не надо, тебе же лучше будет.
Таким тоном взрослые, умудренные люди разговаривают с малыми, неразумными детьми. Это Санька-то, неисправимый троечник и простак! Самое же паршивое, что он во многом был прав. Мне бы действительно жилось много лучше, если бы не лез, куда не надо, не копался в себе и в других, не заморачивался. А насчет книжек... Я ж их не потому читаю, чтобы забивать себе что-то или не забивать, просто без них жить неинтересно, убогая какая-то жизнь получится. Но я не стал об этом говорить с Саней. Все равно он меня не поймет. Да и бессмысленно было спорить с ним, что-то доказывать, объяснять. Но я, если честно, вдруг позавидовал ему. Как завидуют те, у кого болит зуб, другим, у которых не болит...