Выбрать главу

Итак, пассажир прибыл домой, а машинист его так и не разглядел. Ну и ладно...

Поезд с навом, или нав с поездом, отправились дальше, вглубь территории гигантского завода, заброшенного, кажется, несколько веков назад. Однако жизнь отсюда не ушла - или ушла, но вернулась позже. Жизнь теплилась в лачугах, ласточкиными гнёздами облепивших остовы исполинских цехов. Кое-где, подальше от въездных ворот, жизнь даже вполне себе цвела: нарядными крышами и кипенью садов за глухими заборами. Здесь было, где укрыться от палящего солнца, и было, из чего строить. Здесь была в достатке вода, а значит, росла еда... Что за существа населяли это место, нав так и не разобрал: какие-то хумансы. Тёмные зачарованные очки надёжно скрывали их глаза, тюрбаны - уши и волосы, просторные одежды - тела. Всё, что удавалось разглядеть: нежную смуглую кожу, пухлые губы и небольшие, аккуратные носы, тонкие кисти рук и стопы. Отчётливо сильных магов попадалось мало, но скорее, из-за отсутствия в достатке подходящей магической энергии. И всё же, откуда-то местные её брали...

К чужаку обитатели Мастерской Гигантов относились дружелюбно-равнодушно, охотно вступали с ним в разговор, но навов никогда не видели. Через некоторое время он замаялся опрашивать случайных прохожих, а потом окончательно стемнело, похолодало, и все попрятались по домам. Нав лёг спать в поезде: нынешняя метаморфоза предусматривала купе для машиниста со всеми удобствами и даже с полкой подходящей длины.

Несколько часов сна - достаточно для отдыха. Остаток ночи нав провёл на крыше вагона, разглядывая незнакомое звёздное небо и перемигивающиеся в исполинских руинах огоньки. Местные тоже спали не все, Мастерская Гигантов жила своей ночной жизнью. Но чтобы принять в этом какое-то участие, пришлось бы бросить поезд без присмотра, а упустить его и застрять здесь - у нава не было ни малейшего желания.

Когда рассвело, и солнце позолотило верхушки самых высоких заводских труб, его почти сразу окликнули:

- Эй, гость! Ясного утра тебе и благого дня! Спускайся, поговорим!

Нав махом спрыгнул с крыши и приземлился на ноги прямо перед давешним стариком-привратником. Против ожидания, тот не отшатнулся, даже не вздрогнул. Ружья при нём сегодня не было, зато была матерчатая, расшитая узорами сумка через плечо.

- И тебе всего хорошего, страж! Надо - говори.

Старик указал на лежащий чуть поодаль бетонный блок.

- Присядем?

И тут же достал из своей торбы два узорчатых коврика, один с лёгким поклоном подал наву. Тот молча взял предложенное, подстелил на холодный бетон и сел. Старик тоже умостился с комфортом: лицом к собеседнику, скрестив ноги. Нав повторил его позу и некоторое время смотрел в тёмные стёкла очков. Через пару минут молчаливых 'гляделок' страж улыбнулся и снял очки. Глаза - цвета пламени, без белков и с вертикальными зрачками: большие, широко расставленные, под тонкими бровями вразлёт. Верхняя часть лица - заметно светлее загорелой нижней и словно бы вдвое моложе. Не юноша, однозначно, но стариком такого называть уже неудобно.

- Благодарю за оказанное доверие или честь, - улыбнулся нав. - Прости, я не знаю, что означает для тебя - открыть мне лицо.

- Это означает, что я признаю твою силу, гость, - страж, не вставая, сложился в глубоком поклоне. Выпрямился и пояснил. - Нам, огневикам, разрешено открывать лица лишь перед чародеями, которые заведомо превосходят любого из нас. Перед теми, кого не обожжёт наш взгляд, брошенный в гневе или страхе. Ты таков, раз в одиночку освободил своего ездового зверя от чёрной повители, и не позволил ей укорениться на наших землях. Внук видел и рассказал мне, как вы едва не попали в смертельную ловушку в другом мире. Как ты подстегнул своего зверя, и как вы вырвались. Как ты потом старательно выжигал заразу.

Доверие или демонстрация угрозы? По интонации не определишь. Вчера у ворот огневик был весел, беззаботен и прозрачен эмоционально, несмотря на очки. Сегодня, с открытым лицом, он замкнут до полной непроницаемости. Это же уметь надо: превратить себя в монолит столь неколебимого спокойствия! Однако нав услышал много интересного и решил разъяснять обстоятельно, по очереди. А что до готовности прикрыться щитом от внезапной атаки - он и раньше не расслаблялся.

- Чёрную повитель? Вьюн с чёрно-серебристой листвой? Ты знаешь, что это?

- Как же мне не знать! Наш мир пережил Нашествие. Чародеи до сих пор истребляют тварей Роя, и большая община огневиков стоит здесь в резерве. Если бы ты привёз повитель к моим воротам, я должен был остановить её на пороге Мастерской Гигантов. Если бы ты упустил её в степи, объездчики нашли бы и уничтожили её. На пустынных землях она разрастается медленно, и видно её издалека. Не знаю, знал ли ты всё это, однако поступил, как должно. Ты избавил нас от опасности и лишнего труда, потому заслуживаешь награду.

Нав чуть склонил голову в знак согласия, но вслух ничего не ответил.

- Во-первых, я помогу тебе в твоём деле - в поисках брата. Я уже расспросил всех стражей, а к вечеру буду знать наверняка, появлялся ли кто-то, подобный тебе, в Мастерской Гигантов. На закате я приду и расскажу. И приведу свидетелей, если найдутся свидетели.

- Благодарю, это здорово упростит мою задачу, - кивнул нав.

- Во-вторых, глава общины поручил мне передать денежное вознаграждение за выжженную повитель.

Страж достал из сумки узорчатый мешочек - кошелёк, выудил оттуда и показал несколько монеток. Все они были одинакового диаметра, толщины и рисунка, но из разных металлов: золота, серебра, меди, алюминия, каких-то сплавов. На аверсе у каждой монеты был отчеканен глаз с вертикальным зрачком, на реверсе - стилизованное изображение трёх заводских труб, подобие тех, которые нав видел перед собой. Страж пояснил:

- Мастерская Гигантов чеканит свои деньги, их ценят по всем окрестным землям. У нас на эту сумму можно жить около месяца, в Столице - неделю, а в каком-нибудь захолустье хватит на год. Обменный курс металлов меняется, в любой лавке или на постоялом дворе его всегда вывешивают на самое видное место. Я насыпал тебе разных монет, чтобы у тебя был выбор, чем выгоднее расплачиваться.

Нав уточнил - запомнил обозначения металлов и курс, актуальный здесь и сейчас. Принял кошель.

- А вот это, в-третьих, от меня. За возвращение внука, - страж вынул из сумки второй мешочек, побольше и погрубее на вид. Там оказались разных размеров винты, болты, шайбы и гайки, а также прочий крепёж. Ухоженная сталь поблескивала смазкой. - Твой зверь ни в чём таком не нуждается, но если ты будешь иметь дело с настоящими машинами, то пригодится. Знай: в иных местах такое меняют на платину по весу.

- Благодарю. Ты удивительно щедр, страж.

Настолько щедр, что нав заподозрил подвох. В лучшем случае, ему хотели ограничить контакты с местными и побыстрее спровадить восвояси. В худшем... Огневик улыбнулся: ни лжи, ни дурных намерений не ощущалось в нём - радушие и неколебимое спокойствие.

- У нас в Мастерских принято платить за хорошую работу, которую не понадобилось делать самим. Кстати, в-четвёртых, я готов ответить на твои вопросы, гость. На какие смогу.

Вопросов накопилось немало...

- Страж, почему ты называешь зверем то, на чём я приехал?

- Ну, а как же ещё? Называю зверем, потому что он живой! Тебе, наезднику, лучше знать, почему он так старательно притворяется машиной, почему бегает только по рельсам, был ли некогда рождён или сотворён.

- Я не знаю. Прежний наездник представил мне его, как волшебную машину. Но ты говорил, что видишь все. Кто он на самом деле?

Страж развёл руками:

- Увы, гость, даже я вижу лишь машину, вроде тех, что строили мои предки до Нашествия, а в ней - живую душу. Может быть, когда-нибудь ты приручишь своего зверя настолько, что он покажется тебе в истинном обличье. Если сам ещё помнит его.

- Ясно.., - протянул нав, задумчиво разглядывая поезд. Тот стоял себе на рельсах и никаких признаков якобы скрытой в нём души не проявлял. Или, действительно, нужны особые глаза? - Страж, а расскажи-ка о Нашествии. Ты сказал, Рой? Что это?