– Ксюш, давай зайдём в кафе, выпьем кофе и решим, что делать дальше. Думаешь, не найдя работы мы не проживём? У тебя пенсия, у меня родители и подсобное хозяйство, две стипендии – с голоду не умрём, – успокаивала подругу Катя. – Первые полгода нам не грозят походы в клубы и развлечения.
– Не умрём, подруга. Работа сама нас найдёт, если не будем отчаиваться, – смеялась Ксения. Ей нравилась учёба, нравилась Катя и нравилась даже жизнь в общежитии.
Кафе было небольшим, но уютным. Вдоль окна стояли восемь столиков со скамейками, барная стойка, а за ней кофемашина и бариста – молодой человек лет тридцатипяти. Ксения невольно улыбнулась. Она вспомнила кофемашину на кухне Берестовых. Это был каприз Алексея Ивановича. Анна Ивановна никогда к ней не подходила, а вот сам хозяин часто самостоятельно готовил кофе. Он был знатоком и любителем напитка. Устраивал эксперименты с добавками, предлагая всем домашним оценить напиток. Но так и не нашёл единомышленников. Года два назад он привлёк к этому её. Обучил хитростям приготовления и самого кофе, и вспененного молока. Для девушки учёба была игрой, в которой ей нравилось делать рисунок из взбитого молока на поверхности кофе. Берестов просто нашёл молчаливого слушателя. Он рассказывал ей о сортах кофе, о том, как правильно выбрать зерно, как по запаху отличить один сорт от другого. Для «слушателя» это было скучное занятие, но она делала вид, что понимает. Её маме не нравилось, когда она относилась к хозяину дома «неуважительно». «У богатых свои причуды», – подумала и улыбнулась Ксения, присаживаясь у барной стойки.
– Добрый день, – глядя на бариста, сказала она негромко. – Какой у вас кофе? Нам два капучино.
– Чему ты улыбаешься? – задал вопрос бариста.
– Вспомнила один милый дом, в котором стоит такой аппарат. Вы сами когда-нибудь видели точную копию этой кофемашины на кухне в жилом доме?
– Ты хочешь сказать, что видела и умеешь с ней обращаться?
– Я хочу сказать, что знаю много о кофе и его приготовлении, но чисто теоретически. Знаю, что капучино и латте – это не кофе, а кофейный напиток с молоком. Знаю, чем отличается «эспрессо» от «американо», что первый подают с холодной водой, а второй с горячей. Знаю, что чистая арабика без рабусты большая редкость среди наших поставщиков. Только это не добавляет мне практики, – весело ответила Ксения. – Я смогу приготовить напиток, и довольно быстро, но сомневаюсь в его вкусе. Здесь многое зависит от самих зёрен.
– Можешь приготовить чашку капучино? Три минуты хватит?
– Легко! Мне бы руки вымыть, – ответила Ксения, принимая игру. Через полторы минуты на стойке перед бариста стояла чашка капучино с рисунком в виде сердечка. – Прошу!
– А ты молодец! Не хочешь у нас поработать?
– Хочу, но боюсь, не возьмёте. Мы студентки и свободное время у нас после обеда или в выходной день. В двух местах нам вежливо отказали, а к вам мы зашли обсудить дальнейшие планы.
– Значит, мне повезло. Что скажете, если я вам предложу работу с двух и до закрытия, а в выходные работу по очереди? Обучишь подругу, а пока она поработает официанткой. Согласны? Я хозяин этого кафе – Яковлев Борис Владимирович.
– Пока вы нас не уволили, предлагаю заменить вывеску с кафе на кофейню и назвать её «Яков Монарх», – улыбаясь, сказала Катя. – Хорошее название половина успеха.
– Я рад, что вы оказались здесь в нужное для меня время.
Два года пролетели быстро. Работа в кофейне для подруг стала привычной и не мешала учёбе, хотя свободного времени было мало. У них были постоянные клиенты и «разовые» посетители. Кофейня набирала популярность, а Ксения стала как бы визитной карточкой, изобретая свои рецепты. За два года она выезжала к себе в город два раза на Родительский день. Митя навещал её раз в два-три месяца и рассказывал все новости. Катин брат Павел пытался ухаживать за Ксенией, но оставил эту затею. Он получил диплом и работал в прокуратуре.
В начале сентября в кофейне, перед закрытием, появился молодой человек лет тридцати, шатен среднего роста, приятной внешности, но чем-то расстроенный. Ксения отметила для себя, что клиент он случайный. Такие пьют кофе, скорее, в ресторане. Его вид говорил о достатке, стоило обратить внимание на его одежду и руки. Он попросил капучино, присев за барную стойку. Ксения подала ему чашку с напитком. На посетителя смотрела смешная рожица из лёгкой молочной пены. Он посмотрел на бариста и улыбнулся.
– Всё проходит, пройдёт и это, – глядя на него, сказала Ксения. – Вспомните Соломона.
– Спасибо, Ксения, – сказал он, взглянув на бейджик. – Меня Антоном зовут.