— Мне нужно отлучиться из Ада, распишемся парой днями позже, — он опустил свою руку на моё дрожащее плечо. — Я хочу, чтобы ты жила в моих покоях, пока я буду отсутствовать.
— Что? Зачем? — волнение поубавилось, на смену ему пришло непонимание — вопрос, пожелавший яростно слететь с побледневших губ.
На секунду его взгляд прошёлся по мне так, словно я была наивным ребенком, непонимающим элементарного. Но я действительно не хотела сидеть в четырёх стенах, в его стенах.
— Мои покои самое безопасное из всех мест, к тому же скоро ты будешь жить здесь со мной, а пока освоишься, — Сатана был спокоен.
И ничто в его интонации не выражало раздражение, будто каждый день ему приходилось отвечать на женские нападки, а не встречаться с этим впервые.
Тогда, когда внутри меня всё скручивало от болезненного волнения, я пыталась найти хоть какую-то лазейку, но её не было, и глупо было надеяться.
— Но это вовсе не… — попытка возразить была заведомо провальной и совсем его не впечатлила.
— Вики, я так хочу, — холодно отрезал мужчина. Его мозг был занят более важными вопросами, чем моими уговорами. — Не видишь в этом логики, твоё право. Воспринимай тогда мои слова, как приказ.
Вот он — Сатана. То содержимое, что из-под разноцветной обёртки потихоньку показывало своё лицо, доказывало факт своей чёрной сущности. Галантность, обходительность, терпение не могли просуществовать слишком долго и изменить суть.
— Да, Повелитель, — послав куда подальше длинный язык и неиссякаемое желание съязвить, лишь мягко улыбнулась.
Не хватало ещё, чтобы он специально решил жениться до отъезда либо прихватил меня с собой. Всё, что осталось — это кивнуть, борясь с желанием убраться куда подальше.
— Умница, — голос демона стал ниже и заведомо мягче.
Одна его рука опустилась на щёку, удивительно нежно обведя грубыми пальцами мою мягкую кожу. Каждый раз, когда мне стоило на немного о нём задуматься, любая нежность в мгновение отметалась, разбиваясь о скалы предрассудков, он же Дьявол.
— Даже не поцелуешь меня, моя прекрасная? — его губы нахально расплылись в ухмылке, глаза прошлись по контуру лица.
Невольно от досады покосилась на дверь, словно бегство чем-то поспособствовало бы избавлению от всех данных слов и прочего давления.
Для меня поцелуев на сегодня было предостаточно. Хотелось верить, что и демон не станет настаивать. Но сдаётся, что так просто отступить Владыка был не готов, приблизившись вплотную, как истинный хищник.
Между губами осталось пару миллиметров. Я была готова к неизбежному, постаравшись расслабиться и отпустить давящие мысли, но он намеренно со мной игрался, зная, как для меня всё это сложно.
Сменив угол соприкосновения, его горячие губы усмехнулись, а после впились в бледную от холода щеку. Горячее дыхание опалило мягкую кожу, терпкий парфюм ударил в нос.
Он прикрыл свои до невозможности красные, как горящие угли, глаза.
Мягко улыбнувшись, сильнее вжавшись в кожу, огонь в них яростно вспыхнул, когда горячий язык прошёлся по щеке, словно охотник пробовал на вкус то, что ему принадлежало.
Неохотно Дьявол всё же отодвинулся от меня, смерив своим нечитабельным взглядом. Хотелось бы мне заглянуть, что пряталось под личиной безразличия и тишины, но вряд ли это бы на что-то повлияло, тем более учитывая положение, в котором моё мнение и желания играли последнюю, вовсе не ключевую роль.
Автор
И вот опять желание убежать, которое возникло перед девушкой, подавить не выходило, оно съедало изнутри, расщепляя органы. Глаза всегда говорили больше, показывая то, как она была разочарована этой ситуацией, и будь у неё возможность убежать, Уокер ею бы непременно воспользовалась. Но Шепфа сегодня ей благоволил, ведь Сатана ни на что из этого внимание не обратил или же не желал этого.
— Надеюсь, ты сама понимаешь, что в твоём положении неразумно покидать ад, — вот, опять не вопрос, а приказ.
В такие моменты она чётко ощущала в мужчине те доминантные линии, ниточки, что заставляли других беспрекословно кивать. Демон доходчиво говорил, напоминая о том, что в Цитадели её давно потеряли, он так указывал на то, что она всё ещё не его жена и не каждый бессмертный осведомлен о его покровительстве.
Но Вики этого не слышала, видя в словах лишь ограничение собственной свободы.
Демоница яростна, упёрта, своенравна, взбалмошна, неопытна, отчаянна. Её горячая кровь не единственный показатель юношеского бунтарства для того, чтобы верно истолковать его слова и послушаться.
Адская воронка закружила демона, что напоследок кинул девушке предупреждающий взгляд, ясно дав понять, что сейчас она слишком уязвима для глупостей, за которые в первую очередь будет держать ответ перед ним, и исчез. Так просто, словно пару минут назад не прижимал демоницу к своей горячей плоти, словно не провоцировал всё это в ней, не пугал и не приказывал, просто находился в роли молчаливого наблюдателя.