— Не хочу.
— С тобой все нормально? Ты выглядишь бледной. Скажи честно, он тебя обидел?
— Нет.
— Тогда что с тобой?
— Мне просто грустно, что моему маленькому приключению приходит конец. Вот и все. Но я переживу, не стоит волноваться. Пройдет время и все снова встанет на свои места.
— Ты уверена?
— Конечно, — я улыбнулась. Искренне. И в эту ж секунду пообещала себе не плакать. Не сегодня. — Простите, но мне нужно идти. Арон уезжает через пару часов, и я хотела бы с ним попрощаться.
— Ох, милая. Мне жаль.
— А мне нет. Это было чудесно. И я ни о чем не жалею.
Я вышла из кабинета и побежала наверх, в нашу комнату. Прежде чем войти, я встряхнула головой, отгоняя грусть куда подальше. Натянула улыбку. Арон сидел на кровати и задумчиво смотрел в полусобранную дорожную сумку.
— Я, конечно же, подлец! — сказал он, не поворачивая голову.
— Вовсе нет.
— А кто тогда?
— Хм, дай подумать. — Отодвинула ногой сумку и забралась к Арону на колени. — Ты очень красивый, яркий и сексуальный парень. Талантливый музыкант и актер. Ты работоспособный, целеустремленный и гиперактивный. — Он хохотнул, скользя ладонями по моим ногам и заводя их себе за спину. — И тебе пора поднимать свою задницу, и тащить ее на сцену. Миру требуется искусство!
Я засмеялась, когда Арон поднялся и закружил меня.
— Придешь ко мне на концерт?
— Обязательно! — Когда-нибудь обязательно! — У тебя мало времени. Давай, я тебе помогу.
Арон поставил меня на пол и огляделся, почесывая затылок. Потом мы вместе собирали его оставшиеся вещи, обмениваясь друг с другом улыбочками и игривыми взглядами. Будто он уезжал не навсегда, а всего лишь в командировку. Это был наш способ расстаться на хорошей ноте. Ведь мы провели поистине счастливые дни вместе. И оставили друг в друге прекрасный след, который не так-то просто будет стереть. А точнее никогда.
— Мне проводить тебя до такси? — голос дрогнул от волнения, у нас осталось пять минут.
— Не надо.
— Хорошо.
— У тебя есть мой номер и электронный адрес. Помни об этом. Если когда-нибудь захочешь поболтать, я буду рад.
— Да. Ты тоже не теряйся, — я нервно разгладила на его груди футболку от несуществующих складочек.
— Как ты думаешь, мы еще увидимся?
— Конечно! Я-то точно увижу тебя в Инстаграм-трансляции.
Я больше не могла таить настоящие эмоции. В горле стоял огроменный комок слез, которые я усиленно пыталась сдержать, постоянно кусая губы. Глаза Арона тоже блестели. Он положил ладони на мои плечи и сжал их, словно так хотел задержать себя. Потом обхватил мое лицо и прижался к моим губам. Я сдалась, и две маленькие соленые капли покатились по щекам. Сердце разрывалось от отчаяния и боли. Хотелось выть. Арон даже не пытался успокоить меня. Он просто обнимал, позволяя мне быть слабой в этот момент.
— Обещай мне, — он судорожно втянул в легкие воздух, и я поняла, что ему тоже тяжело отпустить меня. — Обещай, что ты не сдашься. Что как бы трудно тебе не было, ты допишешь свой роман и возьмешься за новый. А потом еще за один.
Арон быстро шептал эти слова, пока я, уткнувшись в его плечо, пыталась сохранить остатки самообладания и окончательно не разреветься.
«Не плакать! Не плакать! Не плакать!», — уговаривала я себя.
— Обещай, что я услышу твое имя Иса Уайт в каждом уголке мира, где мне только доведется побывать! — Он оторвал меня от себя и заставил посмотреть в его глаза и почти прорычал: — Обещай, что будешь счастливой, tesoro.
— Я обещаю, не сдаваться, — голос сильно дрожал. Я уже была на грани истерики. Но я смогла дать ему обещание. Только одно. Потому что на большее сейчас была не способна.
Мобильник Арона издал звуковой сигнал, сообщая о подъехавшем такси.
— Пожалуйста, улыбнись мне, — попросил он, обхватив ладонями мое лицо.
Я зажмурилась, приказывая слезам оставаться внутри, пока он нежно гладил подушечками больших пальцев мои щеки. Набрала воздух в легкие и задержала его, чтобы успокоиться и не дрожать. Открыла глаза, выгоняя из них печаль.
И улыбнулась.
А когда он ушел, разрешила себе утонуть.
Глава 18
После отъезда Арона все изменилось. Многие ребята тоже начали друг за другом покидать поместье. Мисс Говард посетила нас и лично сообщила немногим оставшимся, что эксперимент провалился. Вокруг началась суета. Кто-то возмущался о потерянном времени, кто-то настаивал, чтобы проект не закрывали и дали возможность всем желающим дойти до конца.
А мне было все равно. Я все никак не могла собрать себя. Каждый день я вспоминала данное мной обещание и никак не могла сдвинуться с мертвой точки. Меня словно парализовало. Но домой мне не хотелось.
Папа, чувствуя мое настроение, предложил мне задержаться на столько на сколько это возможно. Я ничего ему не рассказывала об истинной причине моего уныния и была благодарна, что он не пытался ее выяснить. А просто поддержал меня. Брат тоже, только сделал это по-своему. Пополнил мой счет на пару тысяч евро. Я, конечно, разозлилась, но виду не показала, чем очень удивила щедрого родственника.
Спустя еще несколько дней нам сообщили, что мы можем продолжить обучение. И это известие немного меня взбодрило. Хоть от группы осталось несколько человек, мы решили не сдаваться и окончить курс, как это предполагалось с самого начала.
Хиро Тиффин умчался вслед за Пипером. Он объяснил свой отъезд наличием работы и своих личных дел, как будто хотел оправдаться. Только ему незачем было объясняться. И так ясно, что ему здесь нечего делать. Он не был ни студентом, ни учителем. На самом деле я так и не поняла, зачем он вообще приезжал в Гатри-холл. Но Хиро пообещал вернуться и все рассказать, намекая на очень-очень серьезный разговор.
А вот Ники был рядом. Всегда. Он стойко выносил мое молчание и не уходил. Только ночью оставлял меня наедине с собой. Но именно ночью было тяжелее всего. Подушка все еще хранила смешанный аромат парфюма Арона и запаха сигарет, с которыми он почти не расставался. Мне бы поменять постельное белье, но рука не поднималась, и я продолжала пытать себя болезненно-свежими воспоминаниями.
Дни без Арона тянулись мучительно медленно. Мы недолго были по-настоящему близки, но и этого хватило, чтобы вывернуть мою душу наизнанку. Я чувствовала, как болею без него. И казнила себя за то, что не попросила взять меня с собой. Даже не попыталась. Я тысячу раз хотела позвонить, написать, но каждый раз останавливала себя. Не хотела тянуть его назад. Он должен идти дальше. И я тоже.
Сегодня утром, открыв глаза и увидев солнечные лучи, пробивающиеся сквозь тучи, я поняла, что готова продолжать свой путь. За время хандры я пропустила два задания от педагога, поэтому быстро привела себя в порядок и спустилась в столовую на завтрак.
— Слава небесам, — воздел руки к небу жующий Николас Валовски, когда увидел меня, и я улыбнулась. — О, боги, это что была улыбка?! — воскликнул он.
Стало стыдно. Погрузившись в свою печаль, я совсем позабыла о единственном друге, которому обещала помощь и поддержку в любое время дня и ночи. А вот он на «отлично» справлялся со своей ролью.
— Прости меня, — я подошла со спины и обняла его, положив подбородок ему на плечо. Его вьющиеся волосы защекотали мою шею, когда он попытался посмотреть на меня. — Кажется, я была плохим другом.
— Хм, в твоих словах есть смысл. Но я понимаю тебя. И не сержусь. Честно-честно. Только скажи, что ты закончила хандрить.
— Я закончила, — я поцеловала Ники в щеку и пошла за своей порцией еды. Забыла уже, когда нормально ела в последний раз.
После завтрака мы с Ники взяли свои ноутбуки и расположились в библиотеке. Среди книг я наконец-то почувствовала себя на своем месте. Я снова подзарядилась той энергией, что таилась на страницах потрясающих книг, которые собирались не одним поколением Гатри. И в первый раз за последние семь дней открыла своего электронного помощника.