— И что с ними стало? — хрипло переспросила девушка, держась за перетянутый живот.
— Зависит от тяжести проступка, — хмыкнула мисс Фарадей, — кого-то понизили до второго или третьего уровня, а кто-то вылетел отсюда взашей в страстные объятия каннибалов. Но последнее, к твоей радости — случается довольно редко.
Нервно сглотнув, Мэллори добавила:
— А что такое второй и третий уровень?
— Красные — второй уровень. Их права существенно урезаны, в сравнении с Черными, но главное их отличие — это общий доступ. Женщины второго уровня обслуживают представителей Кооператива по их потребности и желанию, однако, как и вам, им выделяются отдельные покои и возможность участия в событиях жизни Святилища. И, наконец, Серые — третий уровень, что находится в подчинении у Черных и Красных. Иными словами — это вся остальная обслуга, что занимается уборкой и прочими бытовыми обязанностями. А вместе с тем — это бесправные шлюхи для бедных…
Девушка из Серых, что помогала Мэллори одеться, бросила на мисс Фарадэй угрюмый и злобный взгляд.
— Есть вопросы? — вскинула бровь женщина.
Да уж какие тут вопросы… Мэллори взяли в штат элитных проституток антихриста — как красиво это ни назови, а суть все равно одна.
— А чем я здесь должна заниматься, кроме как… — девушка все не знала, как бы помягче описать словами свои «основные обязанности».
— Кроме как раздвигать ноги, когда велено? — закончила за нее Фарадэй с нескрываемым сарказмом, — всем, чем захочешь, если это не противоречит правилам. Общайся, заводи новые знакомства, участвуй в собраниях и званых вечерах… В том числе, в Святилище имеется довольно крупная библиотека и несколько, с позволения сказать, учебных направлений, что помогут тебе быстрее освоиться с местными обычаями. Как ты могла заметить, жизнь здесь не слишком-то похожа на двадцать первый век, с которым нам не так давно пришлось распрощаться. По желанию членов Кооператива, Святилище было организовано с сохранением основных структур и законов девятнадцатого… И сразу предупреждаю, можешь не задавать мне вопрос «почему» — нас просто поставили перед фактом.
От обилия информации, у Мэллори уже начинала кружиться голова… Хотя, возможно, это были последствия корсета, что сильно перекрывал ей запасы кислорода в легких.
— И еще кое-что, — с неприятной улыбкой сказала женщина, склонив голову набок, — настоятельно не рекомендую прислушиваться к советам, что услышишь от других Черных, а также, наивно полагать, что среди них ты сможешь найти себе подругу. Эти стервы проглотят такую милую малышку как ты, даже не задумываясь. В их интересах сократить количество конкуренток и если ты не полная идиотка — вступай в игру, как только выйдешь за порог этой комнаты, иначе, куколка, ты здесь и недели не протянешь.
Когда мисс Фарадэй и молчаливая прислужница покинули комнату, Мэллори растерянно бросила взгляд в высокое зеркало. Девушке еще ни разу не приходилось носить подобной одежды. Строгая элегантность, помноженная на колоссальное неудобство и скованность движений — такое чувство, словно этот наряд создавался специально для того, чтобы усложнить тебе и без того не сладкую жизнь. Хотя, со стороны, конечно, смотрелось красиво и торжественно… Черный матовый шелк, спускающийся фалдами на подоле, глубокой вырез на груди, чуть прикрытый невесомым кружевом — заманчиво, но совсем не пошло.
Длинные волосы Мэллори убрали наверх, но уже не в тот ужасный пучок, с которым ей приходилось расхаживать по Аванпосту. Аккуратная прическа из легких кос и выпущенных у лица локонов — подходила к наряду и не превращалась в пытку для кожи головы из-за излишней перетянутости.
И все же, девушку никак не отпускали ассоциации с траурной процессией. Добавь сюда еще вуаль — и Мэллори сразу станет вылитой черной вдовой из фильмов-ужасов.
Но пока что, кроме как на корсет, девушке было грех жаловаться. Комната, что оказалась ей предоставлена в качестве спальни, превосходила все ожидания. Уютный, пусть и мрачноватый стиль викторианской Англии, сочетался с изящно замаскированными удобствами двадцать первого века. По крайней мере, когда Мэллори увидела ванную комнату, она еле сдержалась при мисс Фарадэй, чтобы не взвизгнуть от восторга. Последние два года девушке приходилось мыться в общей душевой для слуг, а теперь, у нее была ванная, в которой по размеру хоть балы закатывай.
А еще, в комнате была небольшая особенность, а именно — скрытая дверь, что вела из спальни в узкий коридор на винтовую лестницу, которая заканчивалась прямиком у двери в комнату Лэнгдона. По словам мисс Фарадэй, подобные ходы находились в комнате каждой из Черных для удобства перемещения, что будет скрыто от чужих глаз. Да уж… Что ни говори, а антихрист здесь все успел продумать до мелочей.
Ожидала ли Мэллори, что по прибытию в обещанное Святилище, ее заключат в странное и жутковатое подобие гарема? Если только самую малость… На самом деле, девушке сейчас было страшно стыдно за мысли, что на какой-то момент, она искренне надеялась, будто окажется единственной и неповторимой, кому выпала честь быть выбранной сыном дьявола. Реальное положение вещей — куда прозаичнее. И стоило еще порадоваться, что Мэллори отправили на Первый уровень, а не куда пониже. Трахаться с Лэнгдоном в очереди из десятка-другого девиц — не такая уж печальная участь, если сравнивать с Красными, которым приходилось обслуживать всех подряд.
Тяжело вздохнув, насколько это позволял корсет, девушка покосилась в сторону выхода из комнаты. В голове до сих пор звучали слова мисс Фарадэй о том, что Мэллори не стоит здесь никому доверять. Что ж… Пора спрыгивать в эту «змеиную яму» — иного выбора у девушки все равно больше не было.
…
Когда Мэллори приоткрыла дверь в общую гостиную, разговоры вновь стихли, как и при первом ее появлении.
Здесь находилось порядка двадцати девушек. Сложно было уловить в них какое-либо внешнее сходство кроме неизменно черных нарядов. Все они были разного роста, комплекции и цвета кожи, хотя преобладали, все же, белые. По всей видимости, Лэнгдон не придерживался какого-то определенного типажа, а словно набирал к себе в коллекцию все возможные виды национальностей и рас.
Во взгляде каждой проглядывалась настороженность и даже неприкрытая враждебность, впрочем, несколько девушек быстро успели спохватиться, натягивая на лицо почти что искренне подобие радушной улыбки.
— Здравствуй, милая, — первой произнесла незнакомка с заметным французским акцентом, — не стесняйся, здесь все свои, иди к нам.
Девушка легонько похлопала ладонью по свободному месту на диване рядом с собой.
Стараясь не выдавать своего волнения, Мэллори медленно приблизилась и опустилась на диван, чувствуя, что взгляды женщин пристально следили за каждым ее движением, словно уже пытаясь прощупать в ней уязвимые точки.
— Меня зовут Софи, а тебя? — все с той же улыбкой спросила француженка.
— Мэллори, — тихо ответила она, блуждая взглядом по притихшей гостиной.
— Ты такая испуганная, — покачала головой смуглая девушка, что сидела на подлокотнике кресла напротив, — что, эта грымза Фарадэй уже успела наговорить про нас гадостей?
— Ну, я… — неловко промямлила Мэллори, начиная краснеть.
— Эта старая сука нас всех терпеть не может, — вклинилась в разговор еще одна, — так что, не принимай ее слова всерьез. У нас здесь никто не воюет и не грызет друг другу глотки. Все мы в одном положении и на одинаковых правах, так что, какой в этом смысл?
Рыжеволосая девушка говорила столь убедительно и искренне, что Мэллори смутилась еще больше. А что, если Фарадэй и правда насочиняла с три короба?
— Лучше расскажи, как ты попала сюда, — добавила Софи, мягко касаясь руки девушки, — у нас здесь это, своего рода, традиция. Как только появляется новенькая — мы слушаем ее историю.
Мэллори нервно сглотнула. Как-то не слишком сильно ей хотелось откровенничать, в особенности, на эту тему.
— И не волнуйся, — усмехнулась та, что стояла поодаль с бокалом вина, — все мы здесь оказались примерно так же, как и ты. Разница лишь в количестве трупов.