А потому, когда на вторую неделю Мэллори назначили уборку на кухне — та успела порадоваться. По крайней мере, здесь вряд ли придется натыкаться на использованные презервативы и нижнее белье на каждом углу.
— Я тебя тут что-то раньше не видел, — послышался позади мужской голос, пока Мэллори, стоя на коленках, оттирала от гари духовку.
— Лицо у меня не запоминающееся, — устало отмахнулась девушка, мельком оглянувшись на прислужника, что стоял, подпирая плечом стену.
— Твое б я точно запомнил, — хмыкнул Серый, — ну так и как зовут?
— Мэллори, — сухо ответила она, продолжила работать тряпкой. На лбу уже успела выступить испарина и когда Мэллори смахнула ее ладонью, на лице остался след от копоти.
— Какая-то ты не больно дружелюбная, Мэллори, — с тихим смешком сказал парень, приблизившись к прислужнице сбоку, — у нас тут так не принято.
— Слушай, — с раздражением рявкнула девушка, поднимая взгляд, — пойди подоставай кого-нибудь еще, и без тебя уже тошнит!
Парень укоризненно поцокал языком, глядя на Серую сверху вниз.
— Ты смотри, какие мы сердитые, — съязвил он.
Не успела Мэллори среагировать, как ее вдруг грубо толкнули, вынуждая упасть и растянуться на полу. А уже через секунду, на девушку со всей тяжестью навалилось чужое тело.
— Я тебе покажу, как со мной нужно разговаривать, киска, — с ухмылкой прошипел прислужник, пытаясь задрать на брыкающейся Мэллори юбку, — иначе ты тут недолго протянешь…
Девушка сорвалась на истеричный визг, тщетно пытаясь отбиться от Серого и неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы из соседнего помещения вдруг не послышались быстрые шаги.
— Стюарт, мать твою, опять?! — крикнула мисс Джонс, вламываясь на кухню, — а ну, отвали от девки!
Парню, нехотя, но пришлось подчиниться, ибо надзирательница уже сжала руку на электрошокере, что висел на ремне.
— А ты чего разлеглась? — рявкнула женщина, глядя на Мэллори, что тихо всхлипывала, все еще лежа на полу, — вытирай сопли и за работу!
Когда девушка к вечеру вернулась в спальню, то уже еле держалась на ногах. Один рабочий день на кухне стоил целой недели труда в комнатах Красных. С дикой болью в конечностях и спине, Мэллори кое-как переоделась ко сну, заваливаясь в кровать с тихим стоном. Вытянув перед собой руку, девушка заметила крупный синяк, что остался от пальцев несостоявшегося насильника. Пожалуй, стоило снова начинать носить с собой нож или любое другое оружие на подобные ситуации… Что-то подсказывало, что таких нападений ей стоило ожидать еще не один раз.
От усталости и всего пережитого, к горлу стал предательски подкатываться тугой комок. Шмыгнув носом, Мэллори сдавленно всхлипнула, сжимаясь на кровати в позе эмбриона. Прошло всего-то восемь дней, а у девушки уже сдали нервы… Быстро же она. С такими темпами, она и правда здесь долго не протянет.
Спустя минуту, сверху послышалось какое-то шуршание, а после, глухой стук кошачьих лап, когда тот спрыгнул на пол. Девушка удивленно вскинула взгляд, ощутив, как кровать чуть продавилась под весом кота, а Майкл, перешагнув через ее ноги, осторожно приблизился к лицу Мэллори, вопрошающе глядя в заплаканные глаза.
— Все нормально, — тихо сказала она, снова шмыгнув носом.
Желтые глаза чуть прищурились и послышалось недовольное рычание. Похоже, даже будучи котом, Лэнгдон терпеть не мог, когда ему врут.
Взгляд Майкла скользнул по плечу девушки, на котором виднелся свежий синяк со следами пальцев.
— Пришлось отбиваться от местного Казановы на кухне, — попыталась улыбнуться Мэллори, — ничего интересного.
И опять это злобное рычание, только вот на этот раз, Лэнгдон, похоже, злился уже не на девушку. И каково же было ее удивление, когда кот, сделав еще несколько медленных шагов, аккуратно ткнулся мордочкой в ее лицо, слизывая с щеки слезу. Наверное, Майкл так хотел хоть немного успокоить Мэллори, но та напротив разрыдалась пуще прежнего.
Громко всхлипнув, девушка прижала горячее пушистое тельце к себе, несмотря на его вялые попытки отбиться. Поворочавшись еще несколько секунд, антихрист, все же, сдался, расслабленно устроившись в ее руках.
Поглаживая и обнимая кота, Мэллори понемногу успокаивалась. Все же, приятно было ощутить рядом с собой хоть одно живое существо, что относилось к ней, если не с любовью, то, хотя бы, с пониманием. И в тот же миг, девушку накрыла очередная волна слез, настолько сильно ей сейчас захотелось, чтобы ее снова обняли знакомые сильные руки, а над ухом раздалось чуть насмешливое: «не реви, дурочка». Как же Мэллори этого не хватало…
Пока девушка продолжала рыдать, Майкл аккуратно, не выпуская когтей, провел лапкой по месту, на котором остался синяк. Может, сейчас антихрист и был практически беспомощен, но превратить чью-то рожу в кровавый фарш - он все еще был способен. И уж завтра, точно это сделает.
========== 32 ==========
Чудны превратности судьбы. Еще несколько дней назад ты распивал виски семидесятилетней выдержки и спал на шелковых простынях, а сегодня давишься полудохлой крысой в подвале, пытаясь внушить себе, что это и не так уж мерзко на вкус.
Во многом Майкла спасало то, что помимо его собственного сознания, в этом теле уживалось еще и родное кошачье. И в особо тяжелые моменты, ему удавалось абстрагироваться, позволяя животным повадкам задавить собственный разум и брезгливость. Иначе, было никак. В остальном же, освоиться в чужом теле оказалось не так сложно, как могло показаться на первый взгляд. Дольше всего пришлось привыкать к наличию хвоста, но уже спустя несколько дней, Лэнгдон перестал его замечать.
Копошась в одном из подвальных лабиринтов, Майкл ловил себя на мысли, что, возможно, ему бы стоило остаться здесь. Тут его никто не мог видеть, кроме мышей и крыс. А они, хотя бы, не смотрели на него с выедающей душу жалостью. Каждый раз сталкиваясь взглядом с Мэллори, антихристу хотелось вынудить девушку его убить. Глядя на нее, он слишком ярко понимал, чего лишился. С крошечной высоты кошачьего роста, это было особенно заметно. Вероятно, по этой же причине, Майкл постоянно забирался под самый потолок, чтобы не смотреть на Мэллори снизу вверх. Хотя, разумеется, дело было не только в физических потерях, но и всех остальных. Неожиданно больно оказалось принять мысль, что больше он никогда не сможет прикоснуться к девушке, как человек, не сможет поцеловать, не говоря уже о чем-то большем…
И потому, Майкл не хотел, чтобы и Мэллори к нему притрагивались. Неважно, насколько были ласковы ее руки — от всех этих поглаживаний, он только лишний раз чувствовал себя беспомощным зверьком. Когда-то девчонка казалась ему такой мелкой, что он мог спокойно поднять ее одной рукой, а теперь сам стал как безвольная игрушка, которую запросто могли взять попрек туловища и куда-то потащить. Впрочем, Мэллори, наверное, и сама догадывалась, какие чувства это вызывало у Лэнгдона и пыталась относиться к ним с пониманием.
Майкл был бы и рад ответить ей взаимностью, но все еще был слишком зол и подавлен. Его сознание лихорадочно пыталось изобрести хоть какой-то выход из сложившейся ситуации, хоть призрачную надежду, что еще можно что-то исправить, но каждый раз антихрист заходил в тупик. Если кто-то еще и мог повлиять на события извне — то только сам дьявол. Но после колоссального промаха Лэнгдона, что произошел исключительно по его же глупости, отец, похоже, разочаровался в своем творении. В противном случае, Майкл бы сейчас явно не торчал в шкуре кота, давясь шерстью недоеденный крысы.
Но одно дело понять, что ничего хорошего ждать уже не стоит, а совсем другое — смириться с этим. И к этому антихрист был не готов, продолжая яростно отрицать неизбежное.