– Летим, не бойся, я покажу тебе тысячи миров, – взяв за руку друга, сказал Нельсон, и они полетели навстречу приключениям.
На следующую ночь всё повторилось. Нельсон ждал друга на кровати, правда, в этот раз пузырь сновидений был уже разбит. Как потом говорил Нельсон: «Не переживай, твой кошмар разбился навсегда!» Честно, Томас и не переживал по этому поводу. Забросив все свои ритуалы с игрушками и включённым ночником, он буквально ждал ночи. Поначалу родители не могли понять причину столь резких перемен в жизни подростка, ведь никто не знал о его ночном друге, и они предположили, что их ребенок выздоровел, ну или просто повзрослел, и его детские страхи ушли, уступив дорогу подростковым увлечениям и интересам. И эти умозаключения устраивали всех, даже Нельсона. Томас теперь ещё больше мог проводить времени в мире снов, с огромным желанием засыпая, а не как прежде, оттягивая этот момент до глубокой ночи.
* * *
Где только они не были: на пиратских шхунах, сражаясь на стороне добра; в лилово-розовых и плюшевых мирах мягких игрушек; в космических путешествиях и галактических войнах; в глубоких золотых шахтах с огнедышащими драконами; в страшных подворотнях, дрожа при виде ночных чудовищ, и даже во взрослых снах, тайком подглядывая за целующимися на заднем сиденье авто. И всё новые и новые пузыри сновидений были ещё впереди, и за каждым – свой мир. Нужно было только войти в чужой сон, разбудить его персонажей, и магия ночного приключения начиналась. Если пузырь сновидения им не нравился, то они, наслаждаясь неподвижностью, просто гуляли по сну.
– Какой странный пузырь снов, – пролетая перед очередным сновиденьем, заметил Том. – Я в который раз его замечаю, там почему-то один и тот же сон.
– Там живёт девочка, я был тут когда-то. Ничего интересного, она мечтает научиться ходить, – ответил Нельсон.
– Давай посмотрим, – неожиданно предложил Том.
– Ты серьёзно? – Нельсон даже остановился и посмотрел на друга, но, понимая, что тот настроен решительно, лишь неодобрительно выдохнул и чуть слышно добавил: – Ну пойдём, раз ты этого хочешь. Только не привлекай её внимание. Не стоит её будить.
– Идёт! – радостно воскликнул Том, и они потихоньку вошли в новое сновидение.
Это был мир Эмул.
Розового цвета обои с цветочным узором, мягкие игрушки, компьютерный столик, книги и кресло-коляска возле кровати.
Сон Эмул был таким же, как и много ночей назад. Девочка сидела за столом и грустила. Она ни на что не реагировала и ничего не замечала. Нельсон говорил: «Так происходит, когда люди просто спят, а наутро не помнят свои сны». Их можно разбудить и пообщаться, но зачастую это будет неудачная затея, придётся выслушать проблемы и заботы хозяина сновидения. В нижней части мира снов всегда попадаешь в пузыри махровых пессимистов и плакс, которые делятся своим хроническим невезеньем, взывая о помощи. Поэтому они с Нельсоном договорились не будить этих обиженных на жизнь людей, порой лишь гуляя в их застывших снах. Плюсом таких пузырей сновидений была достоверность в застывшем сне, тут были уголки Земли из не выдуманной, а увиденной действительности.
– Так забавно, – проводя возле её лица рукой, говорил Том. – Попробуй, это так прикольно – она словно спит наяву.
– Да, верно, – стараясь быстрее уйти, говорил Нельсон. – Пойдём, здесь нет ничего интересного. Маленькая комнатушка, грустная девочка. Ничего весёлого.
– Ты попробуй, – тянул его повеселиться и пошутить над застывшим подростком Томас. – В маленьких пузырях всегда скучно, но, как ты говоришь, они просто не умеют в них веселиться, – говорил Том. – Хотя знаешь, что я заметил: в каждом таком пузыре сидит какой-то грустный человечек, и с каждым днём его сон всё тускнеет и тускнеет. Почему так происходит, Нельсон?
Неожиданно девочка словно ожила и повернула голову в сторону Тома. Он не заметил этого, но вот Нельсон, обеспокоенный этим обстоятельством, заторопился ещё быстрее покинуть необычный и очень грустный сон.
– Пойдём отсюда, я потом тебе всё объясню, – уже тянул его к выходу темнокожий паренёк.
– Почему ты так торопишься, Нельсон?
Показалось, что девочка стала двигаться, точнее, дышать, она даже стала более яркой. Словно за доли секунд её, как в рисованном мультфильме, разукрасили.
– Пошли прочь отсюда! – настойчиво закричал друг.