Вот слово молвит сила страсти:
— Не избежать любви напасти,
И ей не важно — шут, король –
Какую кто играет роль.
И чтоб ковёр не съела моль,
Мораль навета сыпет соль.
А робость силе шлёт привет,
Любовник гол, да не раздет,
Не нарушает скромности завет:
— Скажи, ты любишь, али нет? -
И ждёт, вздыхая тот ответ.
— Люблю сводить с ума и красно девицу и статного плута! –
Была чертовка такова!
Ей вздохи, ахи — стали тошны,
Страницы песен нынче пошлы,
Она мелодией цепляется за нити,
Почём, и чувств и дум хитёр пленитель –
Её интриг осведомитель.
За плату звонкую найдёт ключи в греха дворец,
Натурой разменяв златой черво́нец,
Закроет де́вица ларец.
Да не чужда ему и честь,
Так и расправа по нутру, и месть!
От голода уж зверь ревёт,
От жажды дно сухое лижет -
Чернилами так строки выводя,
Любовные он письма пишет.
Зарёкся притязателю62 отмстить,
И доверху бокал вином залить,
Единым залпом оный внутрь опустошить.
— О, искуситель, — молвит дева,
Забыла заповеди Ева.
— От злободневной скуки ты спаситель! –
Но яростный триумф,
И вкус влюбленных сочных губ — её обворожитель!
Но сей порок и скверный рок,
Её под старость лет к себе в берлогу уволок,
Где разорвал её, да в клочья –
Предсмертья седовласый волк.
А Бестия завидев серп из далека,
Вцепилась в горло простака,
Она в крови ведь знает толк,
Пила её — а тот умолк.
Гнилого упыря взяла в наместники,
А генерала главного в изменники,
И потянулись вслед за ней помещики,
Искать наживу и дары,
Их скупость и намеренья — как мир стары.
Помещик дикий два алтына отберёт,
На них же, как собака на скирду, помрёт!
Едва ль на нужды он хотя бы рублик то вернёт,
Скорее шею сам себе свернёт!
Блаку́ра ведает в дарах,
Как и в жестоких злых богах,
Она стихий души и чувств богиня -
Скупая алчная княгиня.
Её державный атрибут –
Покуда черви не пожрут!
Все духи мчатся на поклон,
Вселяясь в тело, в плоть –
Разносят всюду смрад и вонь,
Чуму и зараженье,
Им горе — упоенье!
А устремляясь, машут — вон!
У трона ползает змея,
Хитрит и льстит восточная лиса,
Целуют демонице ноги,
И веселятся — нету мочи!
Цари наряжены в шутов,
И шут танцует — он таков!
И развлекать и тешить
Бестию всегда готов!
В переплетениях,
Интригах сложных,
Порочных связях,
В чувствах ложных –
Замешена царица,
Она губить людей
Большая мастерица!
А ты спеши, друг, жить,
И прекрати тужить
О бедствиях и помутнении рассудка,
О тайнах выданных врагам,
В потоке слов и предрассудков.
Возьми своё, летам не поддавайся!
А в старости уж постарайся
Собой остаться,
С умом своим не распрощаться!
На истины жрецов смешно порой смотреть -
Дают глазеть на то, что сами могут не узреть.
Обманчив вид, изменчив облик,
И заблуждения заманчив блик,
Но не дано понять им и того,
Как образ истины велик.
Им утешение — гордыня знаний,
Она им служит для прикрытия незнаний.
И как сошёл Перикл к обычным рыбакам,
Уж не сойдёт и часть ума к великим дуракам!
И хоть сто раз ты объясняй порядок мужикам -
Они тяжёлым житиём учёны,
Им смысла жизни мёд приносят пчёлы,
И лишь бы целы были чёла.
Напротив ж, знатная особа,
Не любит сок науки выживать,
Да любит не особо много знать,
Из простоты черпать не любит дум,
Для этого её уж не заточен ум.
Замёрзнув — чти огонь, сгорев — чти холод,
Мир заново ты для себя открой — дорог он новых полон,
Изведав новый путь,
Ты не забудь должок богам вернуть,
И так же не забудь о продолжении его,
Так в жизни суждено
К итогу всем прийти, и не упасть на пол пути.
Не рой другому яму,
Не только спьяну
Туда легко попасть.
Такие выдумки отставь -
На трезву голову
Ты месть оставь!
Живи же смолоду
Не мстя, и не коварствуя,
И для души во благо царствуя.