Обогнув людей, он остановился в том месте, где горные хребты, по обе стороны от него, расступались открывая взгляду всю пустошь. Там, где сочные луга заканчивались и виднелись Мертвые земли, удалось разглядеть цветные пятна. Лагерь бездушных у самой границы.
— Привал! Ставим лагерь! — отдал команду Габриэль, разворачиваясь к людям.
Стоило новым знакомым оставить меня, как в клубах Тьмы появился Сизаморо.
— Готова? — мягко поинтересовался он, потрудившись произнести вопрос вслух.
— К чему?
Как бы я не пыталась продемонстрировать равнодушный тон, у меня не вышло.
— Состоится долгожданная встреча, — сохраняя безмятежный тон пояснил первородный. Вот только это мне мало что дало. — Одни создания магического мира против других. От того как поведут себя люди, какой выбор сделают, будет зависеть их судьба. Разве тебе не интересно что они выберут?
— Может кого? — поправила я. Как бы не старалась, скрыть свою заинтересованность от Сизаморо, не получится. — Я все еще не понимаю, зачем сталкивать их друг против друга. Натравливать, ожидая кто окажется сильнее…
— Сила не в том, Анна. Не в том, что один сможет перегрызть глотку другому… Пойдем, тебе тоже придется выбирать.
Не допустить мысль о том, что свой выбор я уже сделала, так и не удалось. Но первородный отреагировал лишь скептическим хмыком, и вывел меня наружу.
После полумрака свет ударил по глазам, и я ненадолго зажмурилась.
А потом увидела их. Бездушных.
Уже после встречи с Марой-Элин, я поняла, что они живые, настоящие, в их телах так же есть частичка магии. И теперь убедилась еще больше.
Их одежды когда-то были яркими нарядами, теперь от них остались выцветшие лохмотья. Но это не мешало улыбаться существу с кожей будто покрытой каменной чешуей. Да, не красавец, даже жутко первые секунды, но, когда он мне улыбнулся, чисто и искренне, я не удержалась от ответной улыбки.
Зато эльфы были прекрасны. Не у всех кожа была цвета яблочной мякоти как у Мары-Элин и ее сестры. Оттенки от серо-серебристых до нежно голубых и оливковых. Но все как один красивы. Встретились мне и гномы. Эти маленькие люди больше остальных походили на магов. Едва доставали мне до груди. Ширококостные, с крупными чертами лиц. Их женщины, с яркими медными волосами, напомнили мне об Анкиле. Было в служительнице что-то общее с ними.
И каждый мне улыбался. Мне и Сизаморо.
Я настолько увлеклась разглядыванием бездушных, что не заметила, как ступаю по черной земле, лишенной жизни.
А мы вливались в общий поток, все куда-то шли. И когда Сизаморо вывел меня за пределы тесных рядов палаток, я увидела ее. Пустошь. Действительно Черно-белая. Бездушные разместились на черной половине. Впереди виднелась граница. Не очень четкая, но явная. Дальше начиналась равнина, усыпанная сочной травой и белыми полевыми цветами. Там уже стояли стройные ряды шатров. Изумрудный позволял сливаться с зеленью. Но садящееся солнце щедро подсвечивало ткань.
Сердце замерло. Где-то там Габриэль, и я было уже собралась рвануть туда, добраться до границы одной из первых… Но я не была уверена, что меня встретят крепкие объятия любимого, а не острые стрелы. К тому же на плечо упала тяжелая ладонь Сизаморо.
— Граница защищена магией, — пояснил он, — пока я не сниму ее, никто туда не пойдет, это опасно.
Я лишь кивнула. Уже было все равно на то, что он читает мои мысли не спрашивая. Внутри все скручивало от тоски, от неприятно томящего предвкушения чего-то важного, но в то же время опасного.
— Мне что-то нужно будет говорить? — севшим от волнения голосом обратилась я к Сизаморо. — Какова будет моя роль?
— Говори лишь то, что посчитаешь нужным. Тебе не нужно играть роль, Анна, — вкрадчиво объяснял Сизаморо чуть разворачивая к себе. И я только сейчас обратила внимания, что он опять переоделся. Излюбленная черная мантия едва держалась на крепких плечах, черные штаны, босые ступни. В моей памяти он почти всегда был таким. — Вполне достаточно быть собой.
В его улыбке я уловила что-то, заставившее напрячься. Он явно о чем-то умалчивал. И предвкушал будущее, как и я, но ждал своего исхода.
— Мать твою… — выругался Ариман. Даже в такую прохладную осеннюю погоду, когда остывший воздух обжигал легкие от частого дыхания, бедные лошади вспотели, скача во весь опор. — Почему от Смагарда до Маира нет ни одного постоялого двора, где можно хотя бы сменить лошадей?
Вопрос разбойника был явно риторический, но Натаниэль все же ответил на него.
— Древний лес. Люди бояться его.